По мнению директора Фонда эффективной политики Глеба Павловского «государство Путина висит на волоске». «Путин ищет опоры в некоем „народном патриотическом потенциале“ — мифе, который некогда погубил Горбачёва. Нет былого путинского консенсуса общества и правящих элит, нет скрепляющей его путинской харизмы. Консенсуса, где свободно объединялись человек с Уралмаша и либеральный истеблишмент, сетевая молодежь, силовики и домохозяйки. Вчерашнее согласие рухнуло после рокировки 24 сентября и после Болотной — то есть, после потери Путиным Москвы. Лидер опасается стать никому не нужным. Ему нужна новая политическая твердь. На что опереться? На аполитичную бюрократию? Её не создали. „Вертикаль власти“ это сообщество бюджето- и местовладельцев, а не управленцев. Они взяли все деньги, которыми их заливали, и хотят ещё больше. Партия власти? Она превращена в гигантскую внебюджетную грыжу. Путин сегодня — это „Горбачёв-минус“, инвертированный Горбачев. Правда, он рассылает не одни воздушные поцелуи, как тот, а поцелуи вперемешку со страхом. В ответ активизируются маргинальные силы во власти, самое ненадёжное и продажное, что там есть. Аппаратная чернь», — считает Павловский.
На кого может опереться Путин и нужно ли ему это?
Григорий Трофимчук, политолог:
Эскиз Армагеддона, набросанный Глебом Павловским, прежде всего, демонстрирует, кого держала при себе власть на протяжении долгих лет. Кого она бережно выхаживала, те её сейчас и пугают, а те, кто давал дельные советы, до сих пор не при делах.
Главная опора Путина — в народе. Но не в том высоком пафосном смысле, который всегда вкладывается в этот «ящик». Народ новой России, не желающий интересоваться ничем — тем более «вашей политикой» — является гарантией того, что с этой стороны никакой угрозы не будет. Тем более что народа остаётся всё меньше и меньше с каждой переписью. А с чиновниками Путин как-нибудь разберётся сам. Тем более что никакой сверхзадачи нет: действующей власти не надо удерживать власть ещё пятьдесят непрерывных лет, для своих внуков и правнуков. День простоять и ночь продержаться.
Главная угроза Путина — в несистемной оппозиции, которая вторично рвётся в Кремль, но сам Кремль — и это главная загадка — не находит в себе сил напомнить населению, ненавидящему либералов каждой порой своего тела, что это как раз те самые люди, которые и обрушили систему в 1991 году. Этот странный паралич, как ни странно, и позволяет либералам обвинять Путина в повышении цен, в недоступности жилья, в наличии олигархов. Как будто повышение цен и наличие олигархов является чем-то из ряда вон выходящим в любом цивилизованном демократическом государстве. Как раз этот социальный пакет и был внедрён либералами в России двадцать лет назад, задолго до того, как люди узнали о Путине. Просто Путин не нашёл, не привлёк тех, кто смог бы это просто и внятно разложить по полкам, а имеющиеся у него чиновники и политологи не знают, как это делается.
Путин остался тем же Путиным, каким был и до создания Общероссийского Народного фронта, наличие этой связки между народом и властью его не ослабило и не усилило. Что есть эти форматы, что их нет — никакой разницы. Замирять «Уралвагонзавод» и Сколково Вексельберга также никто не собирается. Хотя попавший во власть Холманских автоматически становится другом всех олигархов; возможно, это и есть единственно возможная форма социального консенсуса в современной РФ.
Путин и мог, и может раз и навсегда привлечь к себе народ. Для этого есть два верных пути: 1) замораживание тарифов и цен на товары и услуги первой необходимости; 2) посадка 5-7 знаковых олигархов. Для этого не надо создавать никакой народно-патриотический фронт, всё это делается в считанные минуты. И этот последний аргумент по мгновенной консолидации народной любви у Путина всегда в кармане.
Эдуард Афонин, профессор Национальной академии государственного управления при президенте Украины, доктор социологических наук:
На кого может опереться президент России Владимир Путин? Вопрос и ответ на него казалось бы не такой уж и сложный: конечно же, на народ! — самую сильную, надежную и долговременную социальную опору. Это хорошо понимал американский президент Франклин Рузвельт, выстраивая в 30-40-х гг. ХХ ст. свой «новый курс» в опоре на «средний класс». Однако в новых условиях постсоветским государственникам не удается повторить американский опыт, т. к. некуда, как это сделал Рузвельт «канализировать экономическую активность своих олигархов», разве что на очередном марсоходе отправить создавать колонии на Марсе). Вот они и «доят сегодня до безтямы» тот самый народ, который потенциально может служить опорой для постсоветских политиков. Это, пожалуй, одна из ключевых причин снижения легитимности и государственно-политического режима в наших странах, и авторитета нашей политико-управленческой элиты.
Похоже, Путин начал движение в сторону разрешения ключевого социально-экономического противоречия на постсоветском пространстве. Он ввёл первые существенные (в 2-3 раза) повышения заплат для силовиков и пообещал сделать тоже самое учителям и врачам. Таким образом, фактически оперевшись на российский народ, «российскую глубинку» он получил от нее на президентских выборах необходимую социальную поддержку.
Будучи в период президентской избирательной кампании в одной из областей этой самой российской глубинки мне приходилось слышать большие надежды людей на реализацию социально-экономических президентских обещаний. Причем высказывалось ожидание незамедлительной реализации этих обещаний сразу же после выборов. Вместе с тем по мере того, как затягивается эта ключевая часть президентской программы, положение нового президента становится все более неустойчивым.
Но, с другой стороны, понятно, что и выполнить данные своему избирателю обещания не так уж и просто. Этому противостоит сегодня многое. Но главным образом, этому противостоит «класс крупных собственников», который и на постсоветском пространстве и во всем мире не хочет уступать своих жизненных интересов.
Вот и встает вопрос за счёт чего (если не за счет интересов класса крупных собственников) выполнять обещания и повышать зарплаты и пенсии своему народу, создавая при этом ту самую долговременную социальную опору, которая помогла в свое время Ф.Рузвельту построить самое процветающее общество в США.
Марк Сандомирский, социальный психолог:
На мой взгляд, Глеб Олегович сгущает краски. Реальный протест в российском обществе пока еще только зреет и на улицы и площади не выплескивается. Раньше на Болотную выходили протестовать в основном маргиналы. Теперь к ним добавились «недовольные молодые», московские «хиппи 21 века», недовольные отсутствием социальных лифтов и протестующие против «несправедливости» власти как олицетворения «поколения родителей». Те и другие вместе — малочисленная группа населения, которая сама по себе никакой угрозы для власти не представляет, а напротив, невольно, неосознанно служит орудием в её руках.
И ответ на вопрос, на кого опирается ВВП, прежний: он опирается на лояльное патерналистское большинство. Меняется лишь технология управления этим большинством, его мобилизации. Ведь на самом деле действительно лояльные к власти граждане пока в оппозицию не переходят. Происходит другой, совершенно очевидный процесс: «рикошет» патернализма. Малочисленная протестная часть населения, которая без малого 10 лет «дремала», сейчас «пробуждается». К ней добавляется «молодая смена», политизированная (и где-то наивная) часть молодёжи. Активизация этой части населения связана с накопленной социальной напряжённостью (межпоколенческой, межэтнической, антибюрократической и даже просто психологической), которая сливается в одно русло, по принципу «презумпции виновности»: поскольку система власти авторитарна — тот, кто находится наверху, «виноват» во всех проблемах простых граждан и за все, по их мнению, должен отвечать. Если возникнут иные направления для того, чтобы эту напряжённость канализировать — она туда и направится. Именно этот ограниченный протест используется для того, чтобы управлять конформным, пассивным большинством.
Действительно ли это большинство? Реально ли оно — или виртуально? На сегодня ВВП поддерживают порядка 40% населения. Протестная же часть составляет порядка 5% (в перспективе 10%). Зато действия этой протестной части, точнее, ее относительно малочисленной в масштабах социума активной части, воздействуют на «нейтральную», пассивную часть населения, пробуждая в ней тревожные настроения и мотивируя присоединиться к лояльному большинству. В итоге гарантированно набирается электоральное большинство, порядка 55% или даже более того.
Таким образом, ВВП опирается на прежнюю группу населения — консервативное «путинское большинство», меняется только технология работы с этой группой. Появляется две опоры: явная — это лояльный электорат. А неявная опора — «оппозиция», которая фактически «работает» на власть.
Юрий Юрьев, политконструктор:
Павловский, чтобы на Западе его очередной раз поцитировали, в статье с претензией на профессионализм про, казалось бы, Путина и власть, — поразвешивал упоминаний Pussy Riot, как будто ему приплачивают именно за это, а не кремлеведение. Хотя именно от Павловского, что одно время почти монополизировал интернет-дискурс самого Кремля, ожидалось что-то толковое, а не мантра «порнопанки угрожают Путину». Ведь даже школьнику понятно, по аналогии, что цыганский ансамбль не может угрожать танковой дивизии, разве что нагадить и сплясать поверх, а единственной трудностью отцов-командиров будет удерживать личный состав, чтобы не убеждал состав ансамбля плясать и потрясать лёжа, там же, где и начали. Но всё же придётся обсудить Павловского как кремлеведа, уж слишком долго и часто он так позиционировался ранее.
Павловский абсолютно прав в том, что «либеральный дискурс» продажный и предательский и одной ногой вообще в оффшорах. Возьмём, к примеру, самого Павловского, с примером, как он помог Путину и русским. Это по масштабу: «вопрос 200 000 000 граждан», а также президентов и парламентов двух стран. Когда Путин с Януковичем обещали России и Украине двойное гражданство, у Павловского был фонд ФЭП, и сей фонд поддерживал сайт «укр.ру». На этом сайте была наиболее полная документация по теме «двойное гражданство России и Украины». Когда Янукович отступил перед «Майданом», а в Киеве был убит создатель «русского клуба» Курочкин — сайт «укр.ру» был закрыт фондом «ФЭП», а значит — Павловским. Цена хостинга подобных проектов — 30 долларов в год. Ради этих денег такая тема была закрыта Павловским. Неудивительно, что Павловский, демонстрируя: «Поменял интересы 200 000 000 граждан на экономию 30 долларов» — являет собою образец «державников» либерального призыва и в его словах о ненадёжности многих есть опыт и практика.
Что же касается остальных чиновников и мыслителей, то Путину виднее. Путин сам и политолог, и политтехнолог, причём высшего класса, с лаконизмом Цезаря и народной лёгкостью слога и опытом управления не дискурсами и симулякрами, а войсками и смертельными угрозами для человечества. В общем — Путин сам способен заметить, кто для России трудится годами и за свой счёт, а кто на России паразитирует, и соответственно, строить иерархии и взаимоотношения на будущее.
Лариса Бельцер-Лисюткина, культуролог, кандидат философских наук (Германия):
По основным пунктам Павловский, конечно прав. Путину опереться не на кого. И, тем не менее, у Путина есть свой электорат. Не в Москве, понятное дело. Проблема для исследователя заключается в том, что он незрим. Он выражает себя только процентами проголосовавших за Путина. Я имею в виду не карусельные навороты, а высокий процент избирателей, реально отдавших свои голоса за Путина. Многие аналитики считают, что вбросы и навороты на выборах были на самом деле излишни, большинство Путину обеспечивает реальный, а не фиктивный электорат. Но т.к. люди голосуют анонимно, то провести социологический анализ путинского электората не представляется возможным. Есть разные гипотезы относительно его состава. Но он существует реально, хотя и сам Путин не может с ним работать осмысленно, ибо эти избиратели нигде и никак не описаны.
Комментарии читателей (0):