Объединение государств в торговые и иные союзы обычно обосновывается взаимной выгодой. Наглядным исключением является интеграция России с постсоветскими республиками, которые воспринимают её только как донора, вечного должника по определению, обязанного в любых ситуациях поступаться своими интересами.
Взаимовыгодное сотрудничество России с постсоветскими образованиями часто не складывается масштабным, динамичным и показательно успешным именно потому, что их вклад во взаимную выгоду несоразмерен вкладу российскому. Во времена раннего СССР на дотациях РСФСР долго находились все советские республики. К концу XX века более половины из них оставались реципиентами союзного бюджета.
После разрушения единой страны донорская миссия Российской Федерации в отношении большей части постсоветских республик воспринималась как нечто естественное, само собою разумеющееся. При этом любые попытки выстроить отношения на принципах паритета и взаимной выгоды воспринимались как «имперские амбиции», «выкручивание рук», подрыв традиций и даже покушение на «суверенитет и независимость».
В постсоветский период особые отношения у России сложились с Украиной и Белоруссией. Ежегодная «поддержка» их исчислялась миллиардами долларов. Особенно удачно ситуация сложилась для белорусского бюджета и экономики этой республики, полностью зависящей от поставок российского сырья и сбыта на российском рынке.
Лишь в последние годы размер российской «поддержки» стал сокращаться. В случае Белоруссии он оценивается в $5−7 млрд ежегодно, что сопоставимо с её золотовалютными резервами, объёмом иностранных инвестиций и десятой частью ВВП.
При этом у российского бизнеса в Белоруссии нет гарантий собственности. В 2020 году это было наглядно продемонстрировано на примере рейдерского захвата белорусскими силовиками дочерней структуры Газпрома — «Белгазпромбанка», третьего по величине банка этой республики. С российскими инвесторами рангами ниже у белорусских чиновников и силовиков разговор был ещё короче и жёстче. Об этих злоключениях можно (и нужно) писать объёмную монографию.
Ранее на ИА REX: Почему Белоруссии выгодно интегрироваться с Россией?
Официальный Минск до сих пор не признал территориальную целостность России, с которой как бы строит так называемое Союзное государство. Александр Лукашенко и глава его дипломатии Владимир Макей наотрез отказываются это делать, что выглядит как очевидный нонсенс. Побуждают их к признанию представители белоруской общественности. В условиях тоталитарного режима это выглядит жалко, трагично и унизительно — в том числе и для Москвы.
Доходит до трагифарса: недавно Лукашенко публично заявил, что признает Крым не ранее, чем это сделает «последний олигарх России». Общественность возмутилась: фактический руководитель формально суверенного государства приравнял себя к российскому олигарху. Однако в этом полбеды, а беда в том, что олигархов в России давно нет — если понимать под олигархами и олигархией то, что понимают под этим авторы политических словарей, энциклопедий и учебников по политологии. То есть Лукашенко приравнял себя к чему-то отсутствующему как явление.
Не только в последние годы, но и в предыдущие десятилетия официальный Минск обвинял Кремль в покушениях на «суверенитет и независимость», требуя при этом спонсировать «белорусскую модель». В частности, Лукашенко неоднократно обнародовал требования к России продавать Белоруссии газ по ценам ниже рыночных, по цен для Смоленской области. При этом инвестировать в российскую газодобычу и транспортировку или становиться субъектом Российской Федерации представители официального Минска категорически не желают. Нигде в мире таких отношений нет, и в этом тоже российско-белорусские отношения уникальны.
Сакрализируя «суверенитет и независимость Белоруссии», её руководство категорически отказывается признавать ценность того же для России. Дело дошло до отрицания верховенства российского права на российской территории. Иначе трудно воспринимать постоянные требования к Москве выплатить «компенсацию» за упускаемую выгоду при изменении Россией своего национального налогового законодательства. Наглядно это продемонстрировано на примере многолетней эпопеи с требованиями Минска выплатить «компенсацию» за суверенное право России изменять своё налоговое законодательство в нефтяной сфере — пресловутый «большой налоговый манёвр».
В теории Москва может игнорировать все эти «требования» и не уговаривать «союзника» покупать свои ликвидные товары. Лукашенко уже пробовал заместить российские углеводороды (и не только) поставками из Венесуэлы, Ирана, Азербайджана, Норвегии, Саудовской Аравии и США. Кремль прекрасно знает о пропагандистском характере и экономической несостоятельности таких прожектов, но почему-то подыгрывает Лукашенко.
Вот и сейчас, как заявил 31 августа посол Белоруссии в России Владимир Семашко, Москва снова согласилась выплачивать «интеграционную дань» формально другому государству, которое даже не признаёт её. Выступая в Воронеже, он сообщил: «В следующем году, даже с конца этого года начинается определённая компенсация».
Ранее на ИА REX: Белоруссия просит денег у России, не переставая глядеть на Запад
Территория в определённых границах — первейший признак государства. Чем руководствуется правительство России, выделяя унизительную «компенсацию» такому недосоюзнику, проявившему себя в условиях украинского кризиса, военного конфликта с Грузией, в «деле вагнеровцев» и так далее, — вопрос риторический. За несколько лет он набил оскомину, но не теряет своей актуальности.
Никто не может внятно объяснить, почему Москва пошла на выплату «интеграционной дани» Минску в ущерб российским национальным интересам. Политологи пытаются увязать два события — начало выплат Россией дани Белоруссии с очередным анонсом подписания двусторонних соглашений в формате давно замороженного Союзного государства. Однако официальные лица ни в Минске, ни в Москве не связывают эти явления.
Выступая 31 августа на встрече с губернатором Воронежской области Александром Гусевыми и вице-спикером Госдумы Алексеем Гордеевым, посол Белоруссии в России заявил: «Мы, слава богу, спустя три года находимся на финише, когда из 28 карт осталась одна. Последнюю, я думаю, мы седьмого числа дожмём, и уже девятого числа президенты встречаются в Москве, где будут подписаны все дорожные карты и карты развития углубления интеграции».
Наложив в 2019 году вето на подписание пакетного соглашения из 31 «дорожной карты», Лукашенко почти два года тормозил процесс их согласования. В конечном итоге «дорожные карты» были переименованы в «союзные программы», а общее их количество сокращено до 28. Они по-прежнему секретны, что порождает у граждан очень нехорошие опасения, подрывающие доверие к союзному строительству.
Согласно официально обнародованной информации, в «дорожных картах» / «союзных программах» напрочь отсутствуют гуманитарная, политическая и военная стороны реализации союзного договора. Без этих составляющих можно вести речь только об экономическом союзничестве, да и то с большими оговорками. Полноценного союза не получится — в лучшем случае какое-то подобие картеля.
Владимир Путин прямо заявлял, что Союзное государство России и Белоруссии уже не мыслится как полноценное государство. Ни Москва, ни Минск давно не горят желанием реализовывать подписанный ими в 1994 году союзный договор, под который народы выдали своим правителям огромные кредиты доверия.
Сейчас по факту всё сводится к тому, что Российское государство будет кормить даже не Белоруссию, руководство которой считает Россию «соседней страной», а конкретно «режим Лукашенко». Правительству РФ пора откровенно и обстоятельно объяснить, почему оно считает его роднее и ближе сограждан, например, из Вологодской или Костромской областей, которые не отказались бы от $5−8 млрд ежегодной поддержки.
Комментарии читателей (0):