Ядерная тема – провалившаяся ставка Трампа на переговорах в Пусане

Лакмусовая бумажка того, как завершились переговоры Дональда Трампа с китайским лидером Си Цзиньпином – мгновенный отъезд американского президента из Южной Кореи. В СМИ муссируется тема «забывчивости» хозяина Белого дома про саммит АТЭС, на котором тот собирался присутствовать. Ничего он, конечно же, не забыл. Просто появляться в Кенджу после Пусана стало не с чем.

Поясним. С чего 26 октября начинался вояж Трампа по АТР? С противоречивого, но всё-таки «бенефиса» на саммите АСЕАН. Поставил условие, чтобы китайских представителей не было на церемонии подписания мирного соглашения между Таиландом и Камбоджей, продавил малайзийских организаторов саммита на компромиссные решения – уж как там премьер Анвар Ибрагим договаривался с Пекином, никто не знает. Но, вроде договорился. Собрал на себя всеобщее внимание, принявшись провозглашать тесное сближение с бывшей «десяткой», теперь «одиннадцаткой». Провозгласил будущие «триумфальные» достижения во время визитов в Японию и Южную Корею и на АТЭС. Распугал из Куала-Лумпура всех остальных мировых лидеров: не было глав России, Китая и Индии. И, судя по всему, возомнил себя снова гегемоном.

Однако мишура облетела уже в Токио, где главный союзник США в АТР устами новоиспеченной премьерши Санаэ Такаити объявил о том, что как покупал российские энергоносители, так и продолжит. А на подступах к Пусану выяснилось, что это из Вашингтона легко размахивать жупелом тарифов и прочих санкций в адрес Китая. Но когда дело доходит до реальной перспективы заглянуть глаза в глаза, амбиции резко сокращаются, и куда-то улетучивается желание бойкотировать переговоры с Си Цзиньпином, о чём ещё две недели назад Трамп упоминал, утверждая, что «разговаривать не о чем». Оказалось, есть, о чём говорить, причём, не на американских, а на китайских условиях. Ни слова - ни о Тайване, ни о российской нефти, которую Китай, как и японцы, покупал, покупает, и покупать будет, ибо не Трампа это дело, и Пекин не терпит никакого вмешательства в сферу своего суверенитета в принятии любых решений сообразно национальным интересам. Оказывается, что и в фентаниловом вопросе, по поводу которого Трамп конъюнктурно метал громы и молнии, пытаясь перевести «китайские стрелки» с Мексики на Венесуэлу, заодно оправдав тем самым агрессию в целях свержения Николаса Мадуро, не всё так однозначно. Трамп взял, да и снизил 20%-ный «фентаниловый» тарифный барьер до 10%, чем, по сути, подтвердил общеизвестное: что ещё в Сан-Франциско в ноябре 2023 года основные вопросы были решены ещё с Джо Байденом. А сейчас обсуждается не сама тема, а амбиции США выдавить из неё максимум. Однако, как видим, не получается. «Давилка» у бывшего «гегемона» уже не та, и выглядит он после встречи с сильными лидерами больших стран – Владимиром Путиным и Си Цзиньпином – несколько помятым и сильно разочарованным. И – «вишенка на торте»: отказ разговаривать с Трампом лидера КНДР Ким Чен Ына, которому президент США отвесил несколько комплиментов, объявил, что заедет в демилитаризованную зону, где уже был летом 2019 года и… - никуда не поехал. Без особых объяснений, которое на самом деле одно. «Железному» Киму с Трампом говорить действительно не о чем, ибо тема денуклеаризации себя исчерпала с официальной (конституционной) легализацией Пхеньяном ядерного статуса, а дешёвый пиар его лидеру, в отличие от несостоявшегося собеседника, не интересен.

Итак, наблюдаем динамику и вытекающую из неё логику американского вояжа. «Двухметровый» Трамп в Куала-Лумпуре, слегка укороченный – в Токио, затем совсем уже небольшой перед Пусаном, а после него – вообще никакой. Чемодан – аэропорт – США. О чём это говорит? Что переговоры Си Цзиньпину Трамп однозначно проиграл, что, кстати, просматривалось и внешне, по информационной картинке. Трамп мельтешил, широко улыбался, тряс руку, шептал на ухо, демонстрируя на публику «неформальный» характер отношений. Всё без толку. На фоне этого спектакля спокойный, ровный, уверенный и очень весомый стиль Си Цзиньпина однозначно выглядел выигрышным, уступки Трампа по повестке – проявлением слабости, а поспешный отъезд – дезертирством с условного «поля боя», вызванным «отсутствием карт», как любит выражаться сам американский лидер.

Самое главное: Си Цзиньпин из Пусана поехал не в аэропорт, а в Кенджу, где сразу же превратился с отъездом Трампа в главное действующее лицо саммита АТЭС. Четыре дня, разделившие выдержанную в антикитайском духе «мирную» церемонию в Куала-Лумпуре и встречу в Пусане, символически перевернули шахматную доску мировой политики. В отличие от малайзийской столицы, в Кенджу триумфатором приехал уже Си Цзиньпин. Вот лишь «телеграфная» хронология событий саммита АТЭС, связанных с китайским лидером, ещё раз подчеркнём, что – в отсутствие Трампа. Стратегический прорыв на южнокорейском направлении, достигнутый в ходе двусторонних переговоров с президентом этой страны Ли Чжэ Мёном, выступление на пленарке форума на показательную тему «Совместное построение устойчивого и светлого будущего». Пять пунктов китайских предложений, направленных на «расконсервацию» глобализации на условиях её разворота прочь от однополярной гегемонии, в сторону равных возможностей. Вот они. Укрепление торговой многосторонности на базе ВТО. Региональная интеграция в рамках АТР, которому таким образом передаётся (от Запада) роль глобального локомотива. Сохранение логистики цепочек поставок. (Любопытно, но в китайскую повестку вписался тот же Трамп, когда подписал в Токио соответствующее соглашение по таким цепочкам в сфере редкозёмов). Применение цифровой и «зелёной» трансформации в целях не одностороннего глобального диктата, а прорыва барьеров, которые выстраиваются уходящим гегемоном на принципах «улицы с односторонним движением». Парадокс: тема «зелёного лохотрона», придуманная концептуальными элитами Запада в целях неоколониального закабаления человечества под предлогом «позитивной», природоохранной мотивации, перехвачена Китаем и развёрнута против гегемонизма, как такового. Ну, и концепция развития, ориентированного на интересы не элит, а широких масс, позволяющего преодолевать, одновременно расшивая, узкие места. Имея приоритетом не «огораживание» корпоративных сфер влияния и «эксклюзивных» моделей потребления, основанных на взимаемой с мира ренте, а внедрение принципов социальной справедливости, делающих плоды развития достоянием всех.

Но почему Трампа в Пусане так обнулили? Ведь восточной, в том числе китайской дипломатической школе более присущи не жёсткие переговорные модели – «или-или», ориентированные на игру «с нулевой суммой», а поиски широкого консенсуса, собственно, и продемонстрированные Си Цзиньпином на саммите АТЭС? Почему для Трампа сделали исключение, поставив его на место сугубо западными переговорными средствами навязывания своей воли путём постановки непреодолимых барьерных ограничителей?

Самый простой ответ на этот вопрос – «Трамп настолько всех достал фонтаном своих инициатив и телодвижений, что зарябило в глазах и попросту лопнуло терпение» - вряд ли отражает действительность. На наш взгляд, здесь должен был быть конкретный повод. И он – был. Воспроизводя динамику событий на завершающей стадии подготовки Пусана, повторим: очень похоже, что китайская сторона, чтобы избежать переливания из пустого в порожнее, заранее очертила повестку. А также табу по «нежелательным» для обсуждения темам, которое и включило Тайвань, российскую нефть и вообще взаимодействие Москвы и Пекина, о каких бы сферах речь ни шла, тарифный шантаж и т.д. Под угрозой отмены встречи и понимая расклад, который не в его пользу ни по объективным причинам, ни по субъективным – ожесточённой внутриполитической борьбе в самих США, Трамп сцепил зубы. И переговорные ограничения принял - а куда было деваться? Но решился на ответный удар в попытке восстановить себя как гегемона, хотя бы в собственных глазах. И предварил переговоры с Си Цзиньпином заявлением по отказу от многолетнего моратория на ядерные испытания. У нас почему-то сразу же решили, что это – реакция на успешные испытания «Буревестника» и «Посейдона». Но не всё так просто: речь-то в заявлении Трампа шла не о «девайсах», а именно об испытаниях, то есть о взрывах. На симметричный ответ явно не тянет – выглядит односторонней эскалацией. И вот здесь следует иметь в виду нюансы переговоров по ядерной теме, включая быстрое приближение Китая по количеству ядерных боезарядов к двум сверхдержавам в этой сфере – России и США, у которых, по общепринятым оценкам, вместе – до 90% мирового ядерного арсенала. Заявление по ядерным испытаниям, на наш взгляд, — попытка давления Вашингтона на Пекин в стратегически приоритетной сфере, где у США тающее, но пока ещё ощутимое преимущество. Цель – попытаться уравновесить проигрышную позицию Трампа перед встречей с Си Цзиньпином, предъявив тому свои, уже американские ограничители - ядерную угрозу. Трамп ещё в первой каденции отказывался, и сейчас постоянно ходит вокруг да около, обсуждать продолжение процесса СНВ в двустороннем российско-американском формате, требуя подключить Китай, но при этом конъюнктурно выводит «за рамки» ядерные арсеналы Франции и Великобритании. Порождая тем самым упрёки в двойных стандартах и подозрения, что эти страны США нужны, чтобы, обманув коллективный Восток, передать Лондону и Парижу часть американских боезарядов, идущих под сокращение в случае подписания соответствующего соглашения Вашингтоном, Москвой и Пекином. Нас ведь уже пытались таким образом обмануть в 90-е годы, когда прикрывали лозунгом «глобальной денуклеаризации» ускоренную разработку технологий и систем конвенционального глобального (неядерного) удара.

Это был отчаянный шаг. Ибо даже обнародованный на днях доклад корпорации RAND по китайско-американским отношениям не рекомендует хозяину Белого дома таких провокационных, да и вообще резких шагов против КНР под угрозой военного столкновения, к которому США сейчас не готовы. (Авторы доклада даже потребовали унять тайваньских марионеток Вашингтона, чтобы они своими непродуманными авантюрами такое столкновение, не дай бог, не спровоцировали).

Но Трамп пошёл ва-банк, врубил инициативу по испытаниям - и проиграл. Переговоры прошли по китайскому сценарию, а в том, что касается украинской темы, их итоги можно вообще трактовать в контексте сдачи Белым домом китайской стороне инициативы в вопросе миротворчества. В СМИ особо не акцентировалось, но в тот же самый день, когда председатель Си и президент Трамп встречались в Пусане, в Москву прибыл новый китайский спецпредставитель по Украине Сунь Лицзянь, кстати, экс-посол КНР в Польше и экс-консул в Алма-Ате и Одессе. В российской столице китайского дипломата, сменившего прежнего спецпреда Ли Хуэя, принял и провёл встречу замглавы МИД Михаил Галузин, и очень похоже, что именно этой встречей, спрятавшейся в тени южнокорейских переговоров, открыт по-настоящему новый раунд в этой теме, в которой Вашингтон окажется в роли статиста, а миротворческая инициатива, вновь, как и до потерпевшего на этом поприще крах Трампа, перейдёт к Пекину.

Ну, что ж, подождём. И посмотрим.