Горгуловщина — болезнь культуры: часть 1

Интернет только сделал тип Брейвика более возможным. Но до Брейвика был Горгулов — русский убийца французского президента. И горгуловщина — которую диагностировали как болезнь культуры. Сегодня интернет переполнен пропагандой ненависти, подстрекательством, призывами к насилию. Слова имеют значение. Любой террор — чаще всего это реализация безответственных и подстрекательских слов.
2 июля 2013  01:11 Отправить по email
Печать

В последнее время радикализм в русскоязычном интернете жжот. В социальных сетях, блогах, в токбеках под статьями. Чем более абсурдной выглядит идея, тем с большим напором она излагается. Привычка наиболее одиозных авторов набирать свои тексты сплошь большими заглавными буквами — кидает в оторопь.

Истерия ненависти - опасна для общества. Любой террор — чаще всего это реализация безответственных и подстрекательских слов. И террор государственный, и преступления подпольных террористических организаций, и (сегодня, прежде всего) теракты одиночных брейвиков и царнаевых. Чем бы они ни руководствовались — радикальным исламизмом, или антимусульманской мигрантофобией.

Как говорил Эжен Ионеско: «Важны только слова, все остальное – болтовня». Слова имеют значение. Когда звучит подстрекательская риторика, то рано или поздно понятийное ружьё выстрелит.

Возьмем пример нацизма. Сначала нацисты только вдалбливали населению, что нужны карательные экспедиции. Это было только метафорой. Потом на разных заводах стали организовывать вещи, которые назывались «карательными экспедициями» против профсоюзных комитетов, хотя они были бескровными, били только резиновыми дубинками. Потом понятие постепенно обрело реальность. Ибо нельзя играть такими словами. На смену любительским, напоминающим воскресный спортивный досуг карательным экспедициям постепенно пришли бесчинства штурмовиков. Хрустальная ночь. Пришли регулярные и официальные полицейские акции. Начали загонять в концлагеря. А через шесть лет после рождения Третьей империи внутригерманская, превратившаяся в полицейскую акцию, карательная экспедиция была заглушена бурей Мировой войны, задуманной ее инициаторами тоже как своего рода карательная экспедиция против всяческих презираемых народов.

Возьмем случай Брейвика. Речь идёт об идеологическом террористе-одиночке с искаженным восприятием действительности, поставившем перед собой цель «спасти мир от марксизма и исламизации» называвшем себя «христианином», который решил облагодетельствовать Европу. Очень часто устроители массового кровопролития руководствуются абстрактным общественным благом. Плюс самоутверждение. Вернее, самоутверждение — главное.

Много-много лет в маргинальной печати, с трибун националистических партий раздавались крики, что цивилизация гибнет, мигранты порабощают Европу. И вот такой как Брейвик. Он тоже пишет такие же длинные, нудные, скучные, подстрекательские тексты, которые тонут в общей коричневой луже. И он берется за оружие, чтобы мир осознал его правоту...

Началось это не сегодня. Интернет только усилил возможности жжущих в истерике, мучимых идеями фикс, бьющихся в желание выделиться неадекватам. Но тенденция эта уже достаточно старая.

Интернет только сделал тип Брейвика более возможным. Но до Брейвика был Горгулов и горгуловщина, хорошо проанализированная русским поэтом Вячеславом Ходосевичем.

Убийство президента

6 мая 1932 года Париж был оглушен новостью о покушении на президента Поля Думера. 75-летний глава французского государства посещал книжную ярмарку писателей-участников Первой мировой войны. У первого же стенда к президенту приблизился высокий плотный мужчина, выхвативший из кармана пистолет и несколько раз выстреливший. Пули попали Думеру в грудь и в голову. Президента успели доставить в больницу, где он через несколько часов скончался.

Перед смертью он успел прийти в себя и спросить: «За что? Я же ничего не сделал!».

Он действительно не успел сделать ничего, что хоть как-то оправдывало политическое убийство.

Поль Думер (22.03.1857 – 07.05.1932), французский политический деятель, был не совсем обычным политическим деятелем. Он был консенсусной фигурой тогдашней Франции, общим любимцем, человеком, которого вроде полагалось ненавидеть и желать смерти в последнюю очередь. 75-летний президент Поль Думер считался символом французских республиканских добродетелей и патриотизма. И на книжной выставке писателей-комбатантов (участников войны) его ждали ещё и потому, что Думер потерял на фронтах Первой мировой войны четырех сыновей.

За что убили президента?

Покушавшийся был задержан на месте преступления, его избили и немедленно доставили в полицейский комиссариат. Здесь у него отобрали капсулки с ядом, которыми он хотел воспользоваться, визитную карточку на имя «ветерана-писателя Поля Бреда» и записную книжку, на первой странице которой было написано: «Доктор Павел Горгулов» и по-французски: «глава русской национальной фашистской партии зеленых, который убил президента Французской Республики». Далее в книжке шли совершено графоманские вирши о русской метафизике, с претензией на формулировку последних тайн этого мира и ответов на вечные вопросы.

Кем был Горгулов? Тщательно проведенное следствие принесло весьма противоречивые сведения, хотя Павел Тимофеевич Горгулов охотно отвечал на вопросы следствия и упивался вниманием, которое ему уделяют.

Горгулов назвался комбатантом (ветераном войны), писателем и журналистом, которого читают все в Чехословакии, и знает весь мир. Он объявил себя поклонником Муссолини и Гитлера и заявил, что президента застрелил потому, что Франция хочет сотрудничать с большевиками. Он заявил, что лично против президента Думера ничего не имел. Но президент это символ. Его поступок было поворотным, историческим, манифестационным, призывающим единомышленников и т. д.

Вообще, Думер еще раздражал его как ученый. Как представитель точных наук. Бездушная машина задавила фиалку. Современная наука творит насилие над природой. Назад в леса. Отмщение машине. Освободите фиалку. Мир должен быть освобожден. Да здравствует зеленый фашизм. Мы победим! Президент ни при чём. Но убить его надо было. Он есть символ. Теперь символ уничтожен — надо изменить сущность. Зелёная программа будет выполнена до конца…

На допросах Горгулов показывал, что раньше хотел стрелять в Ленина, в Гинденбурга и в предшественника убитого президента. Он вообще во многих хотел стрелять и охотно отвечал на вопросы. Выражал надежду, что теперь, наконец, опубликуют его романы, и они озарят зеленым светом дорогу человечества, вызовут новую мировую войну, изменят мир.

В писанине Горгулова был найден пассаж, где он описывал, как двумя годами раньше с пистолетом в кармане и собственным сочинением "Сын монахини" в руке стоял рядом с президентом Масариком, и от намерения стрелять его отвратила только обезоруживающая масариковская улыбка. Интересно, что этот кинороман «Сын монахини» был выпущен в 1929 году на чешском языке с посвящением президенту Масарику, но успеха не принес, как и все прочие горгуловские произведения, которые до убийства вообще никто никак не замечал.

Для графоманов подобных Брейвику и Горгулову террористический акт — способ привлечь внимание общественности к своему творчеству. Своеобразная рекламная акция. Впрочем, кто бы знал сегодня сентиментальные акварели Адольфа Гитлера, если бы не Вторая мировая война?!

Здесь можно было бы говорить о «Геростратовой славе». Но юноша из Эфеса, который сжёг храм Артемиды в своём родном городе 21 июля 356 года до нашей эры, желая остаться в памяти потомков, все-таки пытался обессмертить свое имя, привязанное к совершенному им кощунственному преступлению. Он не пытался вместе с именем всучить истории свои сотнестраничные сочинения...

Как вызреть в гигантов мечтают микробы

Кем был Горгулов? Павел Тимофеевич Горгулов - кубанский казак, родился в 1895 году в станице Лабинской Кубанской области. Так, по крайней мере, утверждал он сам. Своим казачеством он любил время от времени козырнуть. Впрочем, любил он козырнуть не только казачеством, некоторые исследователи выражают сомнения в его казацком происхождение.

Окончил Екатеринодарское военно-фельдшерское училище (1913), затем недолго учился на медицинском факультете Московского университета, участвовал в Первой мировой войне, был ранен. Сведения о его участии в Гражданской войне противоречивы: метался между красными и белыми, задерживаясь у зеленых или просто в собранных по разному принципу бандитских формированиях. В первый раз женился во время гражданской войны. Но расстался с женой через месяц.

В 1921 году Горгулов эмигрировал в Чехословакию, где прожил почти 10 лет: учился на медицинском отделении Карлова университета, работал, снова женился, получил право на ведение собственной практики. Там же он и начал писать – претенциозно и бездарно. Литературные круги его к себе не подпускали. А он забрасывал журналы рукописями... И писал в русскоязычные журналы в разные страны, надеясь, что хоть где-нибудь признают его литературные способности и мировоззренческую правоту, провидческий дар.

Из рук вон плохо шли не только литературные дела. От него ушла и вторая жена — дочь пражского парикмахера. Не очень хорошо все складывалось и на медицинском поприще. Он считал, что чешские врачи затирают его как русского. В 1927 г. Горгулов переехал в Моравию, в небольшой городок Годонин, где открыл частную врачебную практику и вновь женился. Но в маленьком городке о нем шла дурная слава. Он приставал к женщинам-пациенткам, пил, грубил больным, скандалил с женой. В 1929 году Горгулова едва не посадили в тюрьму за подпольные аборты.

Он снова меняет место жительства. Переезжает в моравскую глубинку. И приступает к формулированию идеологии "зеленой крестьянской партии", которая ставила своей задачей освободить Россию, введя жесткую диктатуру. На роль диктатора с особыми полномочиями Горгулов скромно предлагал свою кандидатуру. Лидер "зеленой крестьянской партии" и пока ее единственный член сочиняет претенциозный манифест, описывая головной убор будущих "зеленых гвардейцев" ("старорусская боярская шапка, отделанная светло-гнедым мехом") и предлагает снабдить будущих гвардейцев летными механизмами за спиной, которые сделают их непобедимыми и неуязвимыми. Таким механизмом (что-то наподобие карлсоновского пропеллера) один зеленый батальон сможет выбивать из строя полки, не неся почти никаких потерь, поскольку неприятельская артиллерия, пулемёты и танки будут совершенно беспомощны против такого вооружения зелёных молодцов. В манифесте утверждается, что «изобретение пока является тайной изобретателя и залогом несомненной победы Зелёной Армии над своими врагами».

В 1929 он вернулся в Прагу, чтобы выбить у властей регистрацию его собственной партии. Ему категорически отказали.

В письмах он учил одного из министров Чехословакии, как отстоять демократию и почему... она вообще не нужна. Противоречия горгуловых не смущают.

Параллельно, партия ведь не кормит, Горгулов продолжает заниматься абортами. Но делает это из рук вон плохо. Одна несчастная после его "лечения" скончалась, вторая была спасена от кровотечения в больнице, где выяснилось, что она вообще не была беременна. Ему в очередной раз приходится бежать. От него уходит уже третья жена.

С намерением вступить в Иностранный легион Горгулов переехал в Париж. Снова женился. На этот раз на швейцарской подданной Анне-Марии Генг, которая осенью 1932 ждала от него ребенка. На суде Горгулову ставили в вину, в частности, то, что он жил фактически на её средства и промотал её приданое. Как в прошлом промотал приданое дочери чешского парикмахера.

В Париже он выбрал себе и звонкий литературный псевдоним — Поль Бред. Но на всякий случай подписывался еще и Павел Горгулов («вероятно, затем, чтобы богиня Славы впоследствии все-таки не ошиблась адресом» - иронически заметил Ходасевич).

Лордам по мордам

У русскоязычных мигрантов, которые, потеряв собственную страну, переселяются в другую, есть несколько характерных предвзятостей. Куда бы они ни попали, они чувствуют, что окружающие туземцы ничего не понимают в политике и (что еще страшнее) не хотят слушать их ценных советов относительно обустройства собственного государства, которое, по мнению русских мигрантов, хуже того, что они потеряли, и тоже катится в пропасть.

Среди таких литераторов крутился в Париже Горгулов. Писатель Василий Яновский вспоминает: «Помню, раз Горгулов читал в «Ла Боллэ» поэму, где черный кот все хотел кого-то или что-то умять. Эту поэму Павел Бред (его литературный псевдоним) задумал как оперу и уверял, что уже нашел соответствующего композитора.

Тогда Горгулов поднялся во весь свой богатырский рост, и сидевшие близко испугались: гигант, тяжеловес, вот-вот схватит длинную скамью и начнет крушить — мокрого места не останется!.. И в то же время смешно: этакая несуразность! Образцовая физическая машина, а в мозгах явная недохватка. Ну, зачем он пишет поэмы?

В эту ночь Поплавский, Горгулов и я долго бродили по Тюильри. В Париже была такая черточка — немедленно завоевать нового человека! Особенно старался всегда Борис.

Горгулов окончил медицинский факультет в Праге — он был несколько старше нас — и, естественно, старался получить у меня ценную информацию относительно практики для иностранцев, госпиталей и экзаменов. В собственном литературном призвании он не сомневался, а наши заслуги игнорировал.

Некоторые его вопросы, впрочем, сбивали меня с толку.

— Кто здесь делает аборты? Какие у вас девочки? Почему сегодня хорошеньких не было?

Увы, мои ответы его явно не удовлетворяли. Становилось как-то очень грустно: чужая формация, нам не о чем разговаривать. Вдруг Поплавский резко остановился под лучшею аркою Парижа — Карусель — и начал облегчаться. За ним, сразу поняв и одобрив, Горгулов и я. Там королевский парк и Лувр со всеми сокровищами, а над всем хмурое небо неповторимого рассвета — пахнуло вдруг полем и рекою... А трое магов, прибывших с Востока, облегчались в центре культурного мира. Наш ответ Европе: лордам по мордам».

Покушение и русская эмиграция

После того как стало известно о покушении Горгулова, русская эмиграция была в панике. Многие полагали, что теперь, вся русская эмиграция, которая и без того доставляла немало хлопот Парижу, станет объектом преследований. Всех вышлют из страны с волчьими билетами. Будут сажать и вешать не разбираясь. На улицах Парижа начнутся самосуды и погромы. Говорить по-русски в общественных местах станет опасно для жизни. После того как во французском парламенте раздались одиночные призывы к выдворению из страны всех славян, в русских эмигрантских газетах и журналах от Горгулова стали изо всех сил открещиваться, называя его бывшим чекистом и платным агентом Москвы.

Вот как описывает эмигрантские настроения Дон Аминадо (Аминодав Пейсахович Шполянский — писатель-эмигрант) в своих мемуарах:

«Сумасшедший? Одержимый? Симулянт? Советский агент? Провокатор?

Французские газеты теряются в догадках.

Знает истину только одно "Возрождение".

"Большевик чистой воды. Подослан Дзержинским, подослан Менжинским".

Дзержинского уже давно нет в живых. Никакого значения, всё равно подослан.

С какой целью? И вы еще спрашиваете? Взорвать эмиграцию, Францию, Европу, континент, Америку, все пять частей света, всю географию, глобус, весь земной шар!»

Оправдывались и отмывались как могли. Был случай самоубийства от стыда — попытка смыть кровью. На следующий день после убийства, бывший корнет Сергей Дмитриев, работавший мойщиком посуды в ресторане, купил на последние сантимы все свежие газеты и прочел их от корки до корки. Таким взволнованным и возмущенным соседи его никогда не видели. Вечером он поднялся на 6-й этаж и выбросился на каменную мостовую двора, оставив записку: «Я умираю за Францию». В газетах написали: «Он решил, что русское имя в эмиграции опорочено, что гнусный акт Горгулова должен быть смыт его кровью».

Поступок Дмитриева не был оценен французами. Комиссар полиции сказал вдове Дмитриева, что она должна быть благодарна, что после того как их Горгулов убил президента, французская полиция вообще тратит силы на то, чтобы убрать тело с мостовой и составить протокол.

Французский писатель Анри де Монтерлан писал, что один француз, которому он рассказал про поступок Дмитриева, сказал: «Без сомнения… но, в конце концов, это бесполезная жертва». Другой сказал о Дмитриеве: «Должно быть, он был неврастеником». Третья: «Это театральный жест». Четвертая: «Вы думаете, он был искренен?»

Практически все общественные деятели русской эмиграции отправили соболезнования правительству и вдове Думера.

Идеологические разногласия

Идеологически эмигрантская пресса была поставлена в неудобное положение. С одной стороны, Горгулов продемонстрировал настоящую контрреволюционность, ненависть к большевикам, непримиримость к Советам. Ровно те вещи, к которым эмигрантская пресса и призывала. С другой стороны, Горгулов стрелял ведь не в «красного тирана», а в главу государства, которое эмиграцию приняло и пригрело. С одной стороны, эмигранты, подобно Горгулову, никак не испытывали симпатий по поводу франко-советского сближения. Многие в русской эмиграции сочувственно взирали в сторону Гитлера и Муссолини, видя в них силы, которые смогут противостоять большевизму. С другой стороны, было понятно, что французскому истеблишменту Гитлер с его реваншистскими идеями совсем не симпатичен. А узнать, что вот здесь в Париже под боком, в мутных эмигрантских водах вызрела вот такая собственная модель фашизма, что это модель отнюдь не умозрительная, а стреляющая в главу французского государства... По-любому Горгулов эмиграцию подставил.

Необходимо было отмежеваться не только от Горгулова, но и от идеологии, которую он декларировал.

Основной идеологический спор эмигрантских публицистов с Горгуловым, когда они не пытались объявить его большевистским агентом или провокатором, сводился к набору утверждений о чуждости «зеленого фашизма» духу русской эмиграции, которая находилась не только в изгнании, но в послании. Эта чуждость Горгулова - чуждость, которую испытывает любой приличный консерватор к сорвавшемуся с цепи националистическому быдлу. «Какие бы контрреволюционные речи он не произносил, кипевшая в нем злоба и зависть к "барам" и "господам", смердяковский "скрежеток" против "ученых", столь свойственный полуинтеллигентному самоучке – фельдшеру, писарю, народному учителю – чувствовался слишком явно» - писали эмигрантские авторы.

Собственно говоря, для русской эмиграции идеологическое выяснение разногласий с Горгуловым было пробным камнем перед гораздо более глобальным выяснением отношений. С нацизмом. В это время международная политика начала непосредственно сказываться на жизни русского зарубежья. В том же 1932 году, когда Горгулов стрелял в президента Поля Думера, в Германии пришел к власти Гитлер — еще один эгоцентричный политический графоман, который вначале тоже воспринимался как курьез, как сбой истории, как скверный анекдот. Его воинствующий антикоммунизм — заставил русскую эмиграцию задуматься. Для многих было понятно, что только Гитлер способен противостоять большевикам, напасть на СССР. Для эмиграции вопрос самоопределения в схватке Гитлера с СССР — был вопрос сущностный, который, как мы знаем, разные круги в эмиграции решали по-разному.

Сумбур как идеология

Были ли правы эмигрантские авторы, таким образом, отстраняясь от Горгулова? Был ли смысл его идеологии именно таким? Можно ли вообще в таких клинических случаях вести речь об идеологии — цельной непротиворечивой системе?

Идеология горгуловых-брейвиков всегда похожа на лоскутное одеяло, где разноцветные и плохо сочетающиеся друг с другом куски надерганы из разных мест.

Программа «Всероссийской Национальной Крестьянской Партии Зелёных» чего-то заимствовала из дурно понятого ницшеанства и прочих модных философских доктрин того времени. Что-то взяла из идей российского народничества. Кое-что подняла из национализма, нацизма, фашизма. Чего-то подобрала из левого радикализма, чего-то из правого. Стырила из антикоммунистических статей и брошюр. Своровала у футуризма, у руссоизма, из толстовщины, из поэтического почитания скифства, из теорий антиурбанизма. Нахватанные куски Горгулов даже не смог объединить и состыковать друг с другом.

«Я читал его книги; кажется, способности у него были, но работать он не умел, да и бредил неинтересно, повторно; его сочинения звучали как отголоски чего-то очень знакомого» писал о Горгулове Илья Эренбург.

В мировоззрении подобных субъектов обычно царит страшный сумбур. Достаточно сказать, что 14 сентября 1932 года на пути к гильотине Горгулов пел "Вихри враждебные" и выкрикивал антибольшевистские лозунги. В его взглядах было много языческого (панславизм, культ скифства), но перед смертью он принял причастие от православного священника, поскольку считал себя защитником христианских ценностей.

В Горгулове как и в Брейвике сильна чисто фашистская традиция не только строить свою позицию на несовместимых элементах фундамента, но и приписывать врагу взаимоисключающие черты. Так Гитлер уверял, что евреи одновременно пытаются подчинить мир своей капиталистической плутократии и большевистскими мерами отменить частную собственность и капиталистическую экономику.

Славой Жижек, проанализировавший казус Брейвика, указывает, что главное в не – почти хаотическое смешение идеологических карт. Брейвик выступает в защиту христианства, но при этом остается светским агностиком, для которого христианство – это всего лишь культурная основа для «понаехавших тут». Он противник феминизма и гендерного равенства, но выступает за светский характер общества, поддерживает идею абортов и объявляет себя сторонником геев. Брейвик демонстрирует откровенно нацистские черты и одновременно ненависть к Гитлеру. Одновременно симпатизирует, например, Саге – шведскому про-нацисткому фолк-певцу и Максу Манусу, лидеру норвежского антинацистского противостояния. Брейвик откровенный расист нацистского типа, но при этом семитофил и сторонник Израиля, поскольку Государство Израиль служит первой линией защиты от мусульманской экспансии. Брейвик даже хочет увидеть восстановление Иудейского Храма в Иерусалиме.

Противоречий у Брейвика множество. И Брейвика они не смущают.

Горгуловы симулируют идеологию, добиваясь не системности, а аффективности, не для объяснений, а чтоб внушало. Посему, даже прежде, чем надрать из разных мест свой манифест, Горгулов попросил вышить красивое знамя. Его вышили две русские танцовщицы, работавшие в ночном кабаре.

В черных дебрях бульвара Араго

В его тюремных записках, просмотренных после смерти заключенного, есть самодовольное упоение собственным подвигом и собой как вершителем истории: «Слушай, Франция, слушай, Европа, это я лично подготовил покушение и убил президента Французской Республики, это акт моего политического террора. Кто я? Почему я это сделал? Нет, я не шут и не бандит. Какова моя программа? Благо моей родины – это высший идеал, чем слава, деньги и жизнь, потому что нет жизни без родины. Вы, европейцы, сволочь, почему вы не допускаете, что мы, русские, имели то, что имеете вы, то есть, родину. Зачем вы поддерживаете большевиков и действуете с ними заодно?»

В тюрьме он писал в основном о себе великом и представлял торжественность собственной казни, которую расписывал помпезно и церемониально: оркестр исполняет "Гимн зеленых", приведенному на эшафот отдаются воинские почести, все происходит в торжественном зале. В реальности ничего такого в помине не было. Казнь не превратилась в триумф Горгулова, а проходила рутинно у стены парижской тюрьмы Санте на пустынном бульваре Араго в южной части Парижа. Любопытствующих зевак на площади не было, а допущенных журналистов полиция оттеснила от гильотины на почтительное расстояние.

Владимир Набоков в «Парижской поэме» вводит анаграмму псевдонима Горгулова, намекая на его «безграмотную лиру» и казнь на бульваре Араго:

Вымирают косматые мамонты,

чуть жива красноглазая мышь.

Бродят отзвуки лиры безграмотной:

с кандачка переход на Буль-Миш.

С полурусского, полузабытого,

переход на подобье арго.

Бродит боль позвонка перебитого

в черных дебрях Бульвар Араго...

Для Набокова случай Горгулова — имеет символическое значение. Он символизирует переход с «полурусского полузабытого» на язык политического жаргона тридцатых годов. Переход для русской культуры в изгнании самоубийственный, который по абсурдности и кощунственности уравнивается с преступлением Горгулова.

И русские, и французы, да и чехи, 10 лет дававшие будущему убийце приют, постарались забыть Горгулова, как дурной сон. Его бессмысленный и жестокий акт не имел никаких политических последствий.

Как написал об этом Дон-Аминадо: «Эмиграцию не расстреляли, не повесили, никуда не выслали».

Из достоверных источников, однако, сообщают, что, случись это все у немцев, от русской эмиграции осталось бы мокрое пятно, а, может быть, даже и пятна не осталось бы.

Всё, стало быть, к лучшему в этом лучшем из миров. Надо, однако, признать, что сумбур в умах преступление Горгулова породило огромный.

Глупостей и нелепостей по этому поводу было высказано столько, что хватило бы их не на одно, а на два, на три поколения.

Единственным светлым моментом на этом безнадёжном фоне была умная, тонкая, беспощадная статья Ходасевича.

По иронии судьбы напечатана она была всё в том же "Возрождении" и трактовалось в ней не о самом Горгулове, а о горгуловщине вообще.

Даже и по сей день не потеряла эта замечательная статья своей остроты и актуальности»

Эксперт ИА REX по вопросам политических технологий, социальной психологии, «политики памяти», взаимодействию государства и гражданского общества Давид Эйдельман

Подписывайтесь на наш канал в Telegram или в Дзен.
Будьте всегда в курсе главных событий дня.

Комментарии читателей (8):

ВАК
Карма: 47
02.07.2013 08:43, #6862
"Сегодня интернет переполнен пропагандой ненависти, подстрекательством, призывами к насилию". Почему? - Ответ состоит в естественном процессе смены парциальных социокультурных поколений в 2011 г., которое практически одновременно произошло в разных странах мира. Эмоциональное состояние этого поколения (2011-2037) - презрение и неприязнь вплоть до ненависти, которое усилено чувством несправедливости и ростом психического напряжения в условиях анархического политического режима 1985-2024 гг. Ненависть вспыхивает спонтанно. Нормативная численность парциального социокультурного поколения составляет 2/7 от общей численности населения. С учетом психического "заражения" общая численность недовольных возрастает до 69 %. Одновременно число сторонников действующей власти снижается до 6.25 %. Нормативная численность парциального поколения в России составляет порядка 40 миллионов, а с учетом "заражения" число недовольных возрастет примерно до 97 миллионов. Подробнее см. "Динамика самоизменения массового сознания, коллективного поведения и социального взаимодействия населения и власти в 1985-2011 гг. и прогноз на 2012-2037 гг." и др. статьи на cksi.org
ramez144
Карма: 5
02.07.2013 11:25, #6866
интересная тема терроризм,если покапаться в истории государства российского придем ктому что цель первых идеологов терроризма было свержение царской власти в стране и захват ее лениным ,проводником идей мировых сионо-масонских заговорщиков.
ramez144
Карма: 5
02.07.2013 11:58, #6867
ленина и его соратников просто упоминул потому что их террор превзошел террор других революций,целью которых было не забота о благе простого народа,а слом устоев страны, захват власти.
ramez144
Карма: 5
02.07.2013 12:02, #6868
терроризм подл,и это не русское изобретение,как меня хочит убедить автор статьи.
Владимир
Карма: 15
02.07.2013 23:20, #6871
В ответ на комментарий ramez144 #6867 (02.07.2013 11:58)
Не знаю, что в вас, ramez144, говорит - незнание или умысел, но придется повторить уже когда-то говореное :::
Википедия не бог весть какой источник научных данных, но всегда под рукой и плясать можно от нее. Так вот, http://www.diary.ru/~vive-liberta/p47292701.htm :::

"Французская Революция привела к огромным жертвам. По оценкам, с 1789 по 1815 гг.
-- только от революционного террора во Франции погибло до 2 млн гражданских лиц,
-- и ещё в революционных войнах погибло до 2 млн солдат и офицеров[20].
Таким образом, погибло 15 % населения Франции (в 1790 г. население составляло 27 282 000), не считая умерших за эти годы от голода и эпидемий. К концу эпохи Наполеона во Франции почти не осталось взрослых мужчин, способных воевать."

Кстати, тетя Вики не зря так стонет: эти 15% населения – это половина взрослого мужского населения той Франции! Даже, если считать население Российской Империи на излете равным 160 млн. человек, то при пропорциональном пересчете получим 24 млн. Ну, не было у нас таких потерь. Ну, не было! Хотя бы потому, что и в 1922-ом, и в 1929-ом, и в 1933-ем, и в 1941-ом, и после Великой отечественной у нас БЫЛО КОМУ воевать. И именно поэтому любые россказни о "фантастических" демографмических потерях в 40-60-100 млн. – это именно россказни: у нас было кому воевать, кому работать, кому науку двигать и в космос летать.
Владимир
Карма: 15
02.07.2013 23:22, #6872
В ответ на комментарий ramez144 #6867 (02.07.2013 11:58)
Далее,
уже после разгрома Парижской коммуны (http://www.diary.ru/~vive-liberta/p47292701.htm), в Париже (при населении менее 2 млн.) :
"В 1871 году либеральное правительство А.Тьера в течение мая и июня (менее, чем за 2 месяца) уничтожило в одном только Париже и пригородах 20000-35000 человек, среди них женщин и детей 9-14, даже 7 лет; в том числе используя массовые расстрелы из митральез. Точное число погибших не могли назвать даже командующие убийствами Мак-магон, Галифе и Аппер"
Т.е. порядка 1-2 % населения города. При пересчете на сталинский СССР – это от 1.6 до 3.5 млн. За 2 месяца! Без боев!

Далее,
по данным той же тети Вики (http://ru.wikipedia.org/wiki/Гражданская_война_в_США) :::
"Гражданская война осталась самой кровопролитной в истории США (на всех фронтах Второй мировой войны, несмотря на её всемирный масштаб и на разрушительность оружия XX века, потери американцев были меньше). Потери северян составили почти 360 тыс. человек убитыми и умершими от ран и других причин и более 275 тыс. ранеными. Конфедераты потеряли, соответственно, 258 тыс. и около 137 тыс. человек."
Т.е. только погибшими и умершими от ран (только!) меньше, чем за 4 года своей гражданки, США с населением в 31.5 млн. чел. потеряли 600 тыс. с лишним – 2% населения. При пересчете на сталинский СССР это приблизительно 3.5 млн. чел. – почти по миллиону в год.
Владимир
Карма: 15
02.07.2013 23:26, #6873
В ответ на комментарий ramez144 #6867 (02.07.2013 11:58)
Далее,
в ходе гражданской войны в Финляндии (3 млн. населения) менее, чем за полгода погибло 36 тыс., а еще 70 тыс. были посажены в концентрационные лагеря, где меньше, чем за 3 месяца умерло 11-14 тыс. чел. (http://ru.wikipedia.org/wiki/Гражданская_война_в_ />Кстати, это 14-20% посаженых за одно лето – в годовом исчислении смертность составляет более 50% . Это даже не Гулаг (годовая смертность то ли 4%, то ли 8%) – это советские военнопленные в нацистском плену. А в связи с тем, что к осени оказалось, что эти 100 тыс. (в основном рабочие) – это чуть не 20% тогдашнего рынка промышленного труда в Суоми и работать стало некому, то уцелевших начали потихоньку выпускать.
Такой вот результат победившей белофинской демократии менее чем за год работы.

Можно было бы продолжить, но к прискорбию своему полагаю, что для вас все это пустой звук, что вы продолжите талдычить свое.
Но одно я все-таки скажу - на счет "не забота о благе простого народа, а слом устоев страны, захват власти":
Совдепия, несмотря на три тяжелые войны (2 мировых одна гражданская) увеличила свое население почти в 2 раза, среднюю продолжительность жизни раза в полтора, уровень грамотности населения раз в 6, если не в 10, сбор зерновых вдвое, обеспеченность жильем в черт знает каких пропорциях и т.д., и т.п. И все только "для захвата власти, а не для блага простого народа".

ramez144, если господь наказать захочет, то прежде разум отнимет. Или совесть.
ramez144
Карма: 5
03.07.2013 13:29, #6885
писатель козенков в своих книгах очень хорошо раскрыл истоки терроризма .
antizion.narod.ru .
Нужно ли ужесточать в РФ миграционную политику?
Какой общественно-политический строй в России?
43% социалистический
Подписывайтесь на ИА REX
Войти в учетную запись
Войти через соцсеть