Вторая декада февраля ознаменовались рядом знаковых заявлений по сирийской проблематике, сделанных как сторонниками силового вмешательства третьих сил во внутрисирийский конфликт, так и противниками такого сценария.
11 февраля генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен в ходе интервью представителям СМИ заявил о непредсказуемости последствий иностранного военного вмешательства в конфликт в Сирии. В принципе, нельзя не заметить, что оказание странами альянса помощи «сирийской оппозиции» оружием, специалистами, наёмниками и финансами, с точки зрения международного права, тоже является ни чем иным, как иностранным военным вмешательством. В любом случае, эти слова пока не подкреплены конкретными шагами по содействию стабилизации ситуации в этой стране.
Большинство экспертов сходится во мнении, что в январе 2013 года объёмы оказания иностранной помощи антиасадовской оппозиции несколько сократились, но, безусловно, говорить о существенном сокращении поставок оружия и фальшивых денег, которые широко используются для расчёта с наёмниками (ещё одна проблема, которая в любом случае нанесёт серьёзный ущерб экономике стран, направляющих в Сирию своих боевиков), пока преждевременно. Судя по попыткам «сирийской оппозиции» активизировать боевые действия по всей территории Сирии, они наоборот всесторонне мотивированы на поддержание высокого уровня внутренней напряжённости в стране.
Сирия не первая страна, которая позволяет поднять вопрос о двойных стандартах, постоянно используемых США и НАТО при разрешении острейших международных кризисов, и пагубности применения практики подмены общепринятых международных норм «ковбойскими» и им подобными понятиями.
Вашингтон нарочито демонстрирует свою готовность днём и ночью, на любом континенте бороться за права человека и демократию. Если быть более точным, речь идёт о демонстрации готовности и своего права вмешиваться во внутренние дела всех и вся. Но если завтра некая «третья» сторона пожелает оказать хотя бы финансовую помощь борцам за демократию и право на независимое развитие, например, северо-американским индейцам или пока ещё испанским каталонцам, то как тогда эти действия будут расцениваться в Белом доме? В тех же США достаточно внутренних противоречий, позволяющих с незначительными усилиями инспирировать процессы, которые предшествовали поглощению конфедератов Соединёнными Штатами Америками.
Попытки в очередной раз обозначить условный рубеж для Дамаска, в случае перехода через который НАТО оставляет за собой право начать военную операцию против Сирийской Арабской Республики, также не выдерживают никакой критики. Заявления Генерального секретаря НАТО перепечатали практически все СМИ, но мало кто поднял вопрос, по какому праву альянс берет на себя такую ответственность. Ведь прерогатива принятия решения о военном вмешательстве международных сил во внутренние дела любого законно признанного субъекта международного права принадлежит не руководству Северо-Атлантического блока, а пока ещё ООН. И такой резолюции пока нет.
Утверждение о возможном нападении Сирии на Турцию также вызывает только недоумение. Значительная часть северной территории Сирии ещё с 2012 года контролируется сирийскими курдами. Сирийских войск в этих районах практически нет. На фоне лагерей по подготовке боевиков Сирийской свободной армии, размещённых в южных провинциях Турции, вопрос о том, кто является угрозой безопасности для этого региона приобретает риторическое значение.
Да и с чего бы Дамаску осложнять и так непростые отношения с Анкарой, если буквально десять дней тому назад премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган лично резко осудил "израильский налёт на Дамаск", совершенный израильскими ВВС в ночь с 30 на 31 января 2013 года.
Во всей наблюдаемой информационной “возне” вокруг Сирии не хватает логики, а это может быть вызвано только одним обстоятельством – основные действия происходят в других (непубличных) сферах межгосударственных отношений. Публичные заявления ответственных сотрудников руководства США и НАТО более походят на операцию по дезинформации общественного мнения, чем на попытку внести хотя бы минимальную ясность в перспективы развития сирийского кризиса. Почерк очень похожий: обе кампании против Ирака проходили по похожему сценарию информационной подготовки операции вторжения.
С другой стороны, стремление государств Ближневосточного региона, в том числе и военных сателлитов Вашингтона, использовать сирийские события для усиления своего влияния в регионе, не может не оказывать влияние на развитие сирийского кризиса.
Турция, например, все чаще использует тему «гражданской» войны в Сирии для апелляции к американскому истеблишменту о необходимости пересмотра американских приоритетов в регионе в целом. При этом Анкара уверенно клеймит не только Израиль и произраильское лобби в США, заявляя что «…те (имеется в виду в Вашингтоне), кто относился к израильскому правительству, как к избалованному дитяте, должны понять, что история не простит Израиля".
Премьер-министр Турции Эрдоган не упускает информационного повода для публичного осуждения и иранской позиции по отношению к Сирии. "Что Иран творит в Сирии? В то время, как Иран осуждает акты Израиля, он не должен забывать о необходимости совместных шагов в регионе", — буквально заявил он в начале февраля. Судя по тексту, речь больше идёт не о совместных действиях, а необходимости согласования любых действий с Анкарой.
Такая позиция Турции не может не восприниматься иначе, как заявка на региональное лидерство, при этом Анкара не стесняется использовать исламский фактор для консолидации всего мусульманского мира под своими знамёнами. Ностальгия Турции по былому величию понятна, но стоит ли ЕС и США активно содействовать новой реинкарнации Великой Османской империи образца 21 века? Европа боролась с этим «монстром» более четырёх веков, и даже в историческом аспекте воспоминания об этой эпохе все ещё сильны в памяти европейцев.
Если подходить к проблеме лидерства в Ближневосточном регионе, то позиции Ирана в качестве лидера исламского мира выглядят намного предпочтительнее. Тем более, что Тегеран, в отличие от Анкары, ведёт последовательную независимую и, самое главное, откровенно антиамериканскую и антиизраильскую внешнюю политику. В сирийском кризисе Иран открыто противостоит и Вашингтону и Тель-Авиву.
Это заключается, в частности, в политической и военной поддержке правительства Башара Аль-Асада, демонстрации готовности в случае иностранной агрессии всеми имеющимися средствами поддержать законное руководство Сирии.
Сообщение Washington Post о помощи, которую Иран якобы оказывает Сирии в создании вооружённого ополчения, в принципе, не подкреплено конкретными фактами, но оно полностью вписывается во внешнеполитическую концепцию Тегерана и поэтому мало у кого вызывает дополнительные вопросы.
В свете неуклонного роста вероятности вооружённого столкновения США, Израиля и НАТО с одной стороны и Ирана с другой, заявление президента Пакистана Асифа Али Зардари о том, что Исламабад не будет оказывать содействие одному из главных "врагов" Ирана – США, - тоже, как говорится, дорогого стоит. Протяжённость только сухопутной ирано-пакистанской границы составляет около 900 км. Такая позиция пакистанской стороны существенно повышает шансы Ирана на отражение внешней вооружённой агрессии.
Его географическое положение, доминирующие позиции в исламском мире, возможность оказания серьёзного влияния на развитие ситуации в ведущих мусульманских странах региона, достаточно стабильная внутриполитическая ситуация, большие запасы стратегически важных природных ископаемых, - позволяют утверждать, что американская концепция поддержания мира на Ближнем Востоке требует серьёзного пересмотра.
Затягивание «сирийской петли» уверенно и неуклонно ведёт к формированию, как минимум, серьёзного антиизраильского альянса во главе с Ираном. Куда дальше качнётся этот «маятник» предсказать практически невозможно и эта непредсказуемость делает происходящий процесс ещё более опасным, в виду недопустимости перерастания этого конфликта за границы Ближневосточного региона.
В противном случае, локальный конфликт в Сирии имеет все шансы перерасти в межконфессиональное и межцивилизационное противостояние Европы и Востока.
Текущий результат бездумного иностранного вмешательства во внутренние дела Сирии налицо – операция по смене руководства этой страны, рассчитанная на подготовку военной кампании против Ирана, пока привела к ощутимому усилению роли последнего в этом стратегически важном регионе.
А Сирия, похоже, рискует стать той точкой опоры из легендарного изречения, приписываемого Архимеду, которую Тегеран пока успешно использует для кардинального изменения баланса сил, существовавшего на Ближнем Востоке до начала третьего тысячелетия.
Комментарии читателей (1):