Реформа, затеянная президентом Франции Эммануэлем Макроном, в случае её осуществления может лишить страну профессиональной дипломатической службы, и в этом случае Париж проиграет в борьбе за влияние в современном мире жёсткого соперничества и конкуренции. Неслучайно, что по времени эта реформа совпала с целой серией серьёзных неудач внешней политики, в частности в отношениях с африканскими странами, бывшими колониями Франции, и последнее особенно болезненно воспринимается в Париже. Об этом пишет профессор кафедры дипломатии МГИМО, кандидат исторических наук Александр Кузнецов в статье для Валдайского клуба.
Общеизвестно, что история дипломатии, как и история искусства, не знает понятия линейного прогресса. Как писал дипломат и историк Гарольд Никольсон, эволюция дипломатии не означает непрерывный переход от зачаточных методов к совершенным. Напротив, отмечал он, международные отношения всегда были подвержены «странным приступам регресса».
Сегодня мир, возможно, переживает именно такой момент. Согласно актуализированной Концепции внешней политики Российской Федерации, «происходит деградация культуры диалога в международной сфере, снижается эффективность дипломатии как средства мирного урегулирования споров».
Правда, в истории дипломатии была и остаётся тенденция, которая носит более или менее устойчивый, поступательный характер. Речь идёт о профессионализации дипломатической деятельности. Этот процесс растянулся на несколько столетий, но в целом шёл неуклонно по мере развития государств, расширения их внешних связей и усложнения международных отношений в целом. Его основными проявлениями были специализация дипломатии и её обособление от других видов государственной службы. Наряду с этим системный характер приобретала подготовка дипломатов. Ими становились люди, которые не только имели соответствующее образование, но и были готовы посвятить этому роду деятельности всю жизнь с тем, чтобы за многие годы службы приобрести профессиональный опыт, достаточный для выполнения наиболее сложных и ответственных поручений. Нет нужды доказывать, что именно такой подход как никогда востребован в условиях современных международных отношений.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Но оказывается, что и на этом направлении случаются «странные приступы регресса». Более того, по иронии истории, они имеют место не где-нибудь, а во Франции – стране, которая одной из первых встала на путь создания профессиональной дипломатической службы и в течение нескольких веков была в этом смысле образцом для всей Европы.
16 апреля 2022 года президент Франции Эммануэль Макрон подписал декрет, на основании которого с 1 января 2023 года упраздняются две категории высших чинов французской дипломатической службы – так называемые корпуса полномочных посланников и советников по иностранным делам. При этом ликвидируются и другие специализированные категории госслужащих, например корпус префектов. Все они отныне вливаются в единый «корпус государственных администраторов», который будет насчитывать порядка 6 тысяч человек. На практике это означает, что теперь дипломат в ранге посланника может стать префектом департамента, а префект претендовать на должность посла в какой-нибудь стране.
Целесообразность подобных нововведений власти обосновывают необходимостью придать государственному аппарату более гибкий, открытый, управляемый и менее кастовый характер. Применительно к дипломатической службе ставится задача облегчить доступ к ней «более широкому профилю» госслужащих. Реформа также предусматривает ряд оговорок и исключений. Она, в частности, не затрагивает дипломатов младшего звена и не требует обязательного перехода руководящих кадров МИД на службу в другие ведомства. Нетронутым остаётся и так называемый «Восточный конкурс» – система экзаменов для поступления на дипломатическую службу лиц со знанием редких языков.
Однако «политкорректные» доводы в пользу модернизации этой службы, выдержанные в духе господствующей во Франции неолиберальной идеологии, оказались неубедительными для значительной части политических и экспертных кругов страны. С критикой реформы выступили лидеры оппозиционных партий Марин Ле Пен и Жан-Люк Меланшон. Против неё высказались многие сенаторы и депутаты, недовольные тем, что решение по столь важному вопросу было принято без дискуссии и согласования в парламенте. В сенате была создана специальная рабочая группа, которая после тщательного анализа возможных последствий реформы рекомендовала приостановить её осуществление.
Главными же противниками нововведений стали сами французские дипломаты. Дело дошло до проведения 2 июня 2022 года протестной забастовки сотрудников министерства иностранных дел – второй в истории Кэ д’Орсе. В ней также приняли участие послы и сотрудники посольств Франции в ряде стран.
Наиболее развёрнутая критика прозвучала в выступлениях видных дипломатов, находящихся в отставке. Среди них – занимавший до недавнего времени посты посла в США и представителя при ООН Жерар Аро, а также бывший внешнеполитический советник президента Жака Ширака, посол в Токио, Лондоне, Берлине и Пекине Морис Гурдо-Монтань, затронувший эту тему в своих недавно опубликованных мемуарах.
Оба дипломата обосновывают своё неприятие реформы, исходя из общепринятых «классических» представлений о сущности дипломатической профессии. Всё дело в том, что, по их мнению, нынешний глава французского государства их либо не понимает, либо игнорирует. Суммируя конкретные возражения против его инициативы, можно свести их к следующим основным тезисам.
Первое. Совершенно несостоятельна лежащая в основе реформы идея взаимозаменяемости высших чиновников различных ведомств. Она в корне противоречит императиву специализации различных отраслей государственной службы, особенно такой, как дипломатическая служба, требующая длительного периода приобретения профессионального опыта.
Второе. Реформа исходит из ложной предпосылки, что, расширение круга лиц, претендующих на высокие дипломатические посты, естественным образом позволит занять их лучшим из кандидатов. Но дело в том, что, как поясняет Аро, из примерно 160 французских посольств 120 находятся в «рискованных» странах с тяжёлыми условиями жизни. Поэтому легко предположить, что кандидаты из числа высокопоставленных чиновников других ведомств будут претендовать на дипломатические должности в наиболее благоустроенных и престижных странах.
И это, в-третьих, означает, что французские власти рискуют, с одной стороны, открыть двери кумовству при назначении послов, а с другой – существенно ограничить возможности для тех, кто изначально посвятил себя дипломатии, достичь вершин профессиональной карьеры. Если сейчас на конкурс по замещению некоторых дипломатических вакансий выдвигается до десяти и более кандидатов, то в случае осуществления реформы их число может возрасти до нескольких десятков. По мнению Гурдо-Монтаня, это лишит мотивации карьерных дипломатов, а Франция потеряет многих преданных делу профессионалов.
Всё это вместе взятое подводит критиков реформы к выводу, что в случае её осуществления Франция может лишиться профессиональной дипломатической службы и проиграть в борьбе за влияние в современном мире жёсткого соперничества и конкуренции. Такая перспектива особенно болезненно воспринимается теми профессионалами Кэ д’Орсэ, которые всё ещё привержены деголлевской традиции сохранения собственного лица и активной роли Франции в мировых делах.
Постепенная утрата этой традиции чревата упадком французской дипломатии. Неслучайно реформа, затеянная Макроном, по времени совпала с целой серией серьёзных неудач его внешней политики, в частности в отношениях с африканскими странами, бывшими колониями Франции, что особенно болезненно воспринимается в Париже. Теперь же к этому может добавиться упадок самой дипломатической службы, организация которой на протяжении столетий считалась одной из её самых сильных сторон.
Комментарии читателей (0):