Киргизская банковская система представляет интерес для российских инвесторов. Финансист, эксперт по евразийским интеграционным проектам Олег Кудяков рассказывает о плюсах и минусах банковского сектора Киргизии.
Основные тенденции банковского сектора Киргизии
Банковский сектор — один из наиболее динамично развивающихся секторов экономики Киргизии. Его основные показатели характеризуется высокой степенью устойчивости. Суммарные активы, капитал, депозитная база, кредитный портфель банковского сектора демонстрируют рост на протяжении последних нескольких лет. Общий размер кредитного портфеля киргизских банков составляет почти 2 млрд долларов, при этом более половины кредитов выдаются на сроки до трех лет.
16 из 23 коммерческих банков Киргизии имеют иностранный капитал, при том что доля иностранного участия в капитале банковского сектора оценивается в размере 30%. Среди иностранных участников имеется ряд международных организаций, однако основную часть представляют средства казахстанского и турецкого капитала, обслуживающего бизнесы из данных стран. К примеру, турецкие инвесторы в Киргизии заняты в сфере строительства (в частности, организации гостиничного и торгово-развлекательного бизнеса), оптовой и розничной торговли, а также обрабатывающей промышленности. Казахстанский капитал, помимо финансового сектора, сосредоточен в сфере добычи полезных ископаемых, производстве пищевых продуктов, в сферах торговли, транспорта и связи, а также строительстве.
В контексте вовлеченности финансово-банковского сектора в процессы евразийской интеграции следует отметить наличие межгосударственных договоренностей (Договор о ЕАЭС), в соответствии с которыми государствами — членами объединения предусмотрено формирование общего финансового рынка. Результатом работы в данном направлении стала разработка и утверждение Концепции формирования общего финансового рынка ЕАЭС, предполагающей возможность упрощенного и недискриминационного доступа субъектов финансового рынка на рынки государств — членов этой организации.
Первые результаты планируется получить после 2025 года по мере завершения гармонизации законодательства регулирующего банковский и страховой рынки, а также рынок ценных бумаг. Это будет способствовать более эффективному взаимодействию, общим правилам игры на финансовых рынках и появлению предпосылок для свободного перемещения капитала.
Вместе с тем совокупный размер капитала банковской системы Киргизии в масштабах ЕАЭС незначителен (608,5 млн долларов или 51,5 млрд сомов), составляет всего 0,42% от аналогичного показателя банковской системы РФ (146,2 млрд долларов или 10,7 трлн рублей). При этом среднее значение капитала крупнейших по этому показателю банков ОАО «Оптима Банк» и ЗАО «Кыргызский Инвестиционно-Кредитный Банк» составляет около 80 млн долларов для каждого из них, что составляет лишь 0,13% от капитала ПАО «Сбербанк» (топ-1 в России), 0,35% от капитала ПАО «ВТБ» и 0,75% от капитала АО «Газпромбанк». Ограниченный объем собственного капитала киргизских банков во многом обуславливает отсутствие «длинных» ресурсов для кредитования.
Читайте также: Горы, Иссык-Куль и казино – как решить проблемы туризма в Киргизии
Проводя параллели между реальным и финансовым сектором экономики Киргизии, следует отметить, что сектор услуг в структуре ВВП страны занимает почти половину, что и определяет отраслевую структуру и срочность кредитования. Доля торговли и коммерческих операций в структуре совокупного кредитного портфеля банковской системы Киргизии составляет 26%, сельского хозяйства — 19%, потребительского кредитования — 11%, строительства — 8%. Несмотря на небольшой вклад сельского хозяйства в ВВП (12%), доля его кредитования высока в силу действия программы льготного финансирования сельского хозяйства, субсидируемой государством с 2013 года.
В Киргизии практически отсутствует промышленное производство, за исключением крупнейшего золоторудного комбината «Кумтор», разрозненных предприятий легкой промышленности, а также переработки сельхозпродукции. Простаивают либо используются не по прямому назначению уже физически и морально устаревшие заводы, некогда бывшие локомотивом промышленности страны.
Складывается ощущение, что население Киргизии настолько привыкло к бизнесу с коротким циклом оборачиваемости денег и получению быстрого дохода, что о проектах промышленного назначения, требующих вливания «длинных» денег, все попросту позабыли.
Судя по данным депозитной базы коммерческих банков Киргизии в 2020 году, доля депозитов сроком от одного года составляет чуть более 10%, а сроком свыше трех лет и вовсе 1%. Около 60% всех средств сосредоточены на расчетных счетах и счетах до востребования. Это говорит о том, что население и бизнес не предрасположены вкладывать средства на длительный срок.
У банков имеются прочие источники фондирования, в том числе привлекаемые кредитные средства от международных финансовых институтов, которые, как правило, номинированы в иностранной валюте, но их доля незначительна. В этой связи при использовании средств заемного капитала банки вынуждены принимать во внимание целый ряд рисков, в том числе политический, валютный и т.д. В данных условиях не приходится говорить о предоставлении долгосрочных финансовых ресурсов, так необходимых инвестиционным проектам с длительным сроком окупаемости.
За последние 4−5 лет в Киргизии наблюдается существенное снижение общего уровня процентных ставок в национальной и иностранной валютах. Определенный вклад в данное обстоятельство делает проводимая Национальным банком Киргизии денежно-кредитная политика, а также появление длинных кредитных ресурсов Российско-Киргизского фонда развития (РКФР). Средний уровень процентных ставок по кредитам в иностранной валюте — 8,7%, в национальной валюте — 17%. Средние процентные ставки по депозитам в иностранной валюте — 2,9%, в национальной валюте — 9%.
Долларизация депозитной базы составляет 43%, а долларизация кредитного портфеля составляет 33%. Риски кредитования в иностранной валюте для заемщиков Киргизии можно оценить как повышенные, в связи с ярко выраженной долгосрочной тенденцией к обесценению курса сома. За 2020 год девальвация курса национальной валюты составила около 20%. При этом средний темп девальвации национальной валюты по отношению к доллару за последние десять лет составил около 6,2% ежегодно. Это является одной из причин, по которой население предпочитает хранить сбережения в свободно конвертируемых валютах, причем в основном «под подушкой».
В Киргизии нет прямого присутствия иностранных банков (дочерних организаций и филиалов), исключение составляет «Халык банк». Практически у всех банков (за исключением одного-двух банков) отсутствует возможность работы напрямую с иностранными (западными) банками в связи с рядом причин, среди которых можем выделить крайне низкую рентабельность обслуживания платежей, учитывая малые объемы операций местных банков при возросших требованиях по их комплаенс-администрированию. Кроме того, некоторые банки были вынуждены закрыть свой бизнес на рынке Киргизии после событий 2010 года на фоне неразрешенных вопросов, связанных с закрытием «Азияуниверсалбанка». Платежи в иностранной валюте фактически осуществляются через корреспондентские счета банков Киргизии в российских банках.
Международное рейтинговое агентство Moody’s 26 ноября 2020 года подтвердило долгосрочный рейтинг Киргизии на уровне B2, что соответствует уровню B по Standard and Poor’s, изменив прогноз рейтинга со стабильного на негативный. В свете политической неопределенности у агентства возникли вопросы по части источников финансирования правительства Киргизии в условиях пандемии и общей финансовой нестабильности. Текущее подтверждение качества кредитного профиля правительства Киргизии во многом отражает финансовую и техническую поддержку со стороны доноров, а также наличие запасов полезных ископаемых.
Факторы привлекательности банковского рынка Киргизии для евразийских инвесторов
Банковский рынок Киргизии имеет ряд преимуществ, делающих его, несмотря на его небольшую капитализацию, привлекательным для иностранных инвесторов. Одной из сильных сторон является баланс между соблюдением показателей надежности и поддержанием уровня доходности банковской системы. Показатели достаточности капитала и ликвидности банковского сектора имеют достаточно высокий запас прочности, превышая нормативные требования Национального банка Киргизии почти в два раза. К примеру, достаточность капитала банков Киргизии (24,9% при минимально допустимом уровне 12%) в два раза выше сопоставимого с ним норматива достаточности собственных средств банков России (12,5% при минимально допустимом уровне 8%).
Уровень закредитованности киргизских финансовых институтов достаточно низкий, на один доллар собственного капитала приходится около шести заемных. Заемный капитал краткосрочный, в основном это средства на счетах до востребования и краткосрочные депозиты. К примеру, для российских банков показатель финансового рычага составляет около 9, для международных банков этот показатель выше 10. Текущие уровни позволяют киргизским банкам расширять ресурсную базу в виде заемных средств без существенного увеличения уровня риска.
По показателям маржинальности кредитно-депозитных операций киргизские банки опережают российские. За 2020 год чистая процентная маржа банковского сектора Киргизии достигла 7%, у российских банков — всего 4%.
При этом среднее значение показателя рентабельности капитала (ROE) банковского сектора Киргизии за первое полугодие 2020 года составило 7,8%. За период 2011—2020 годов данный показатель составляет в среднем около 10%. Это несколько меньше показателей российской банковской системы, но надо принимать во внимание и гораздо меньшую долю собственного капитала в пассивах российских банков по сравнению с киргизскими. На показатели рентабельности влияют относительно высокие операционные затраты киргизских банков. По показателю операционных затрат к операционным доходам (cost to income ratio) местная банковская система не такая эффективная, как российская (73,7% в Киргизии против 51,3% в России).
Киргизская банковская система в меньшей степени подвержена риску «заражения» или эффекту «домино» банковской системы в силу низкого уровня взаимного кредитования банками на межбанковском рынке. Доля полученных от других банков кредитов составляет в среднем менее 10% в общей ресурсной базе. Иностранные банки, как правило, стараются не предоставлять кредиты местным финансовым институтам из-за отсутствия у них международных рейтингов. Объем выпущенных банковских краткосрочных облигаций крайне незначителен, этот инструмент практически не используется. В основном неразвитость рынка банковских облигаций связана с невозможностью получить под них фондирование от Национального банка.
Вообще банковская система Киргизии достаточно хорошо проходила периоды как глобальных финансовых кризисов, так и дестабилизации политической обстановки в стране на фоне революций и переворотов. На фоне революции 2010 года с проблемами, приведшими впоследствии к неплатежеспособности, столкнулись три местных банка, подконтрольных прежним властям страны. Эти единичные случаи, пожалуй, все, что можно отметить.
Массового спасения крупных проблемных банков на фоне глобального кризиса, предоставления им стабилизационных кредитов, как это происходило в российской практике, история киргизского банковского рынка не знает. Возможно, это произошло потому, что денег на спасение финансового сектора нет в дефицитном бюджете страны, и киргизские банкиры могут рассчитывать только на свои ресурсы и оценку рисков. Результаты регулярных стресс-тестов банковского сектора со стороны НБКР показывают его устойчивость к возникновению основных рисков. Миссия МВФ по итогам консультаций прошедших в 2021 году, также отметила, что при сохраняющихся рисках банковский сектор страны находится в хорошем финансовом состоянии.
Важнейшим положительным фактором является либеральное валютное и налоговое законодательство Киргизии. В стране действует режим плавающего обменного курса национальной валюты и фактически отсутствуют какие-либо проявления валютного контроля либо ограничения по перемещению капитала. Высокая степень либерализации валютного рынка в некоторых случаях используется недобросовестными дельцами для отмывания средств и транзитного вывода капитала в третьи страны.
В отличие от российского законодательства, ограничивающего возможности снятия юридическими лицами кредитных средств в наличной форме, местное законодательство не налагает жестких запретов на такие операции. Наличные расчеты широко распространены в республике, особенно это актуально в регионах страны, где присутствие частных банков зачастую минимальное или вообще не наблюдается. В связи с этим имеется большой потенциал перехода на безналичные переводы, внедрения банковских зарплатных продуктов, платежных карт, других розничных банковских продуктов. Этому могло бы способствовать введение Национальным банком системы переводов средств в национальной валюте без комиссии по номеру телефона (в России — система быстрых переводов). Неохваченные банковским оборотом наличные деньги могут стать дополнительными пассивами для коммерческих банков при распространении безналичного обращения. Опыт Казахстана, регионы которого за последние годы прошли через такую трансформацию наличного обращения, показывает перспективность этого направления.
Долгосрочное кредитование от Российско-Киргизского фонда развития по льготным ставкам является также одним из преимуществ коммерческих банков, обеспечивающим ресурсные возможности финансирования долгосрочных проектов в области малого и среднего бизнеса. Объем ресурсов, предоставляемых фондом, значителен и в среднем для коммерческих банков в совокупности составляет фактически почти 20% от размера капиталов банков — партнеров РКФР.
Банковская система Киргизии предполагает широкие возможности развития и модернизации банковского бизнеса. Неизбежно будет происходить заимствование опыта передовых финансовых институтов ЕАЭС и международных банков в части внедрения новых продуктов и операций, обеспечивающее дальнейший рост комиссионных и процентных доходов.
В связи со стратегическим партнерством между Киргизией и Россией условия ведения бизнеса для российских инвесторов являются наименее подверженными политическим рискам. Страны являются стратегическими долгосрочными союзниками с серьезными взаимными экономическими интересами. Итоги визита президента Киргизии Садыра Жапарова в Россию в феврале 2021 года, в рамках которого обсуждались вопросы открытия российскими банками отделений в республике, показывают заинтересованность киргизской стороны в приходе на финансовый рынок российских финансовых институтов .
Благодаря евразийской интеграции в стране присутствуют представительства крупных российских компаний, входящих в группы ПАО «Газпром», в том числе ОсОО «Газпром Кыргызстан», ОсОО «Газпром нефть Азия», ОсОО «Газпромнефть-Аэро Кыргызстан», которые являются одними из ключевых клиентских групп местных коммерческих банков. В марте 2021 года президентами Киргизии и России запущен проект по разработке золоторудного месторождения Джеруй, реализуемый российской «Группой Альянс» при поддержке банка ВТБ. По объему инвестиций данный проект является одним из крупнейших в истории российско-киргизского экономического сотрудничества. Потенциальный уровень производства на предприятии — 5 тонн золота в год. Консолидация операционных потоков указанных предприятий позволит обеспечить хорошую ресурсную базу для коммерческих операций потенциального банка с российским участием.
В стране реализуются масштабные инвестиционные проекты, финансируемые Евразийским фондом стабилизации и развития (ЕФСР) и Российско-Киргизским фондом развития (РКФР). К примеру, объем кредитования РКФР ежегодно составляет около 80 млн долларов, при этом всё расчетно-кассовое обслуживание осуществляется в наиболее крупных местных банках и также может быть консолидировано в дочерних организациях российских банков при их появлении в стране. Обслуживание указанных потоков капитала российского происхождения может стать фактором заинтересованности выхода российских банков на рынок Киргизии. Кроме того, у РКФР имеется многолетний опыт ведения бизнеса на местном рынке, что создает серьезный потенциал для совместного финансирования проектов.
Структура экономики Киргизии также предполагает высокий уровень экспорта услуг из Киргизии в Россию. Свыше 98% киргизских мигрантов работают в России, они переводят около 2,5 млрд долларов из РФ в Киргизию ежегодно, размер потока напрямую зависит от курса российского рубля к доллару. В настоящее время данный поток в основном проходит через различные платежные системы. Обслуживание переводов трудовых мигрантов путем переводов по счетам российских банков, имеющих отделения как в России, так и в Киргизии, может также стать одним из факторов заинтересованности российских банков по выходу на рынок Киргизии.
Российская Федерация является основным торговым партнером Киргизии. Свыше 35% от общего объема импорта в Киргизию, а также свыше 12% от общего объема экспорта из Киргизии приходится на Россию. По итогам 2020 года общий объем товарооборота между странами оценивается свыше 1,5 млрд долларов. Обслуживание взаимного товарооборота также может стать одним из факторов привлекательности для российских банков по выходу на рынок страны. Объем операций торгового финансирования в Киргизии ограничен в силу крайней нехватки надежного местного контрагента для зарубежных банков. В этой связи имеется существенный потенциал по расширению операций торгового финансирования с использованием банковских гарантий и документарных аккредитивов, особенно с учетом того, что киргизский банковский сектор тесно взаимосвязан с российским и большинство платежей страны в иностранной валюте проводятся с использованием корреспондентских счетов, открытых в российских банках.
В силу регулирования кредитного риска на одного заемщика местные банки ограничены в предоставлении крупных кредитов. Вместе с тем, по экспертным оценкам, создание банка с капиталом объемом 40−50 млн долларов позволит успешно конкурировать с крупными местными банками и, помимо использования вышеуказанных возможностей по консолидации уже существующих бизнес-потоков, расширить охват банковскими продуктами существующих крупных корпоративных клиентов (прежде всего импортеров), испытывающих недостаток долгосрочного финансирования.
Комментарии читателей (0):