Эксперт ИА REX, политолог Давид Эйдельман на основе лекции «Два средних класса» аналитика Александра Этермана, предлагает экспертам и читателям ответить на вопрос: всегда ли верна оценка среднего класса, как наиболее стабилизирующего и усиливающего государство, общество и экономику?
Павел Крупкин, научный руководитель Центра изучения современности (Париж, Франция):
В общем-то «средний класс» был введен в политическую философию именно как база поддержки республиканского правления. Перефразируя Аристотеля/Еврипида, самые богатые — они слишком эгоистичны, и их слишком мало, чтобы хорошо служить общему благу жителей полиса, самые бедные — слишком завистливы, и слишком жадны до чужого, и лишь средние — самое то. Т.е. люди, у которых ресурсов не хватает для захвата политической монополии, но в то же время какие-то ресурсы в наличии есть, чтобы, объединившись, не позволить захватить политическую монополию другим. Люди, для которых «объединение» и «совместные действия» являются поведенческими ценностями. Переводя все это на современный язык — средний класс — это база гегемонии существующего социального порядка, те, кто делают этот самый существующий социальный порядок — социальной нормой.
То, что Александр Этерман разделил средний класс нынешней западной политэкономии на «истинный средний класс», который относительно инвариантен к изменениям, и «сытый класс», — ничего не добавляет к политическому аспекту, сформулированному выше. Ну, разве что идеологически прикрывает якобы «естественность» наметившегося деклассирования «сытых» — недаром он обсуждает удешевление квалифицированных рабочих мест, и тренд на возврат к политэкономиям 19-го столетия. А вот данную «естественность» имеет смысл рассмотреть подробнее.
С общесистемной точки зрения каждая страна является территорией, на которой активничают люди, и нарабатывают по итогам своей деятельности какую-то массу продукта. Данная масса продукта как-то распределяется между людьми, и правила такового распределения можно соотнести с конкретной политэкономией правящего политического режима. Долгое время в развитых западных странах — до Великой депрессии — продукт распределялся так, что верхним 0,1% доставалось 10-12% всего наработанного обществом. Потом политэкономия режима стала меняться так, что в 70-х годах этому слою доставалось уже лишь 1-2% наработанного. Именно сюда относят расцвет среднего класса, когда, став 60% общества, он породил удивительное чувство расцвета, благополучия и стабильности. Такое сильное чувство, что в западных странах даже возникла программа по снижению общественного насилия при сохранении уровня достигнутых свобод, которая и начала воплощаться в жизнь. И тут случились Тэтчеризм и Рейганомика. По их результатам доля верхних 0,1% к 2000-м годам возросла в Англии до 4%, а в США — до 8%. В материковой Европе она осталась на уровне 2%. Понятно, что именно такая «откачка» доходов снизу в верхние страты общества в США и породила эффект «растворения среднего класса» — когда людям уже не хватает доходов, чтобы поддерживать свое относительное положение на социальной лестнице (с корзиной потребления, кстати, все может быть в полном порядке — что собственно и затормозило рост недовольства на 30 лет от начала внедрения политэкономических изменений).
Так что действительно в США возникла дилемма выбора пути дальнейшего общественного развития. Либо общество действительно согласится вернуться в 19-й век по структуре распределения наработанного — вместе с соответствующим сокращением базы гегемонии социального порядка, а значит и увеличением уровня насилия и уменьшением достигнутого уровня гуманизма, либо ему придется пойти на обуздание своих эгоистичных «жирных котов», как того, например, требуют активисты «occupy Wall Street». Какой тренд победит в итоге — будем смотреть.
Комментарии читателей (1):