"Украина продолжает сталкиваться с вызовами к ее безопасности со стороны ее юго-западного соседа Румынии. Эти вызовы являются отражением необыкновенной последовательности геополитических целей Румынии вне зависимости от характера режима в стране. Они требуют тщательно выверенного ответа со стороны Киева. Данный факт был затуманен утробной русофобией предыдущего правительства Украины, наносившей ущерб интересам обоих сторон. Сейчас, наконец, стало возможно посмотреть через призму реализма на те вызовы, с которыми Украина сталкивается на ее юго-западных границах, и рассмотреть конкретные контрмеры, которые будут соразмерны вызовам, практически реализуемы и эффективны.
ПАРАДИГМА - Понятие интересов и политики ими порождаемой, определяется идеологической основой, в которую они заложены. Как прежнее советское понятие "братской общности", так и нынешнее понятие "европейской интеграции" возникли из нео-марксистского утопизма. Оба предполагают, что Человека можно изменить к лучшему, и, что устойчивый мир со стабильной системой с наднациональным контролем является достижимым порядком вещей. Оба исходят из того, что способны сформировать международную систему в том виде, в котором они хотят ее видеть, вместо того, чтобы иметь дело с той, которая есть. Именно реализм, в отличие от обеих утопичных школ, ставит национальные интересы, определенные на основе прагматизма и количественной оценки, в основу международных отношений. Им признаются реалии мира, в котором сильный зачастую прав, соперничество является нормой, а неизменные константы истории, культуры и геополитики перевешивают предлагаемые лозунги, исходящие из Москвы (до 1989 года) или из Брюсселя (сегодня). С точки зрения реалиста очевидно, что культурные представления, национальные цели и государственные интересы Румынии в том виде, в котором они формулируются ее политической элитой со времен Берлинского Конгресса (за исключением двух десятилетий после 2-й Мировой войны), делают эту страну наиболее враждебным и потенциально опасным соседом Украины.
ВЫЗОВ - На настоящий момент интересы Украины затрагивают четыре основополагающих составляющих консенсуса в румынской элите: Румыны провозглашаются цивилизационным форпостом "Запада" в славяно-мадьярском море, и в 21-м веке они якобы остаются "последним бастионом (Европы) перед необъятным, непонятным и хаотичным пространством, оставшемся после распада Советского Союза". Молдаване на востоке от Прута говорят на румынском языке и являются румынами (даже тогда, когда они сами не признают этого факта); следовательно, их необходимо инкорпорировать в Румынию на основе права самоопределения. Не только Молдавия, но также и украинские территории на юге и севере (Буковина), аннексированные СССР в 1940 году, должны быть "возвращены" Румынии на основании ее юридических прав, с устранением последствий Пакта Молотова-Риббентропа. Так в январе прошлого года президент Траян Бэсеску заявил в Кишиневе о том, что он не подпишет Договор о границе с Молдавией: "Я никогда не подпишу то, что подписал Гитлер со Сталиным. Я никогда не признаю, что граница Румынии проходит по реке Прут. Можно обсуждать договор, соглашение о пограничном режиме, ни в коем случае я не могу обсуждать соглашение, на основании которого я признаю, что граница проходит вот отсюда туда."
В любом случае Бухарест имеет законное право на территории Великой Румынии до 1940 года на основании его исторических прав. Так в мае 2010 года президент Бэсеску заявил: "Если Киев имеет притязания в отношении возврата Приднестровья Украине, то представителям власти там не стоит забывать о возврате Кишиневу Южной Бессарабии и Северной Буковины, территорий, которые бывшая Украинская ССР получила после Второй Мировой Войны."
ИСТОРИЧЕСКОЕ НАСЛЕДСТВО - До 1878 года дунайские княжества Валахия и Молдавия (объединившиеся в 1859 году) рассматривали Россию в качестве основного источника внешней поддержки для освобождения от Османов. Объединенное Княжество приняло участие в осаде Плевны, но их надежды на расширение вдоль побережья Черного моря скоро были разбиты. Россия вернула себе Бессарабию (потерянную после Крымской войны) и отдала южную Добружу своему тогдашнему фавориту Болгарии. Влияние на политический класс вновь созданного румынского государства ("не заслуживающего государственности", говоря словами Бисмарка) не заставило себя ждать и было однозначным: Национально-романтический миф начала 19-го века о румынах как языковых и культурных наследниках Рима трансформировался в националистическую идеологию о Румынии как форпосте западной цивилизации среди очевидно более низкоразвитого океана славян и мадьяр. Стремление к воссоединению Бессарабии и обида на Россию перевесила горечь обиды на мадьяр за обращение с румынским меньшинством в Трансильвании, в результате чего в течение трех десятилетий, предшествовавших Первой Мировой Войне, Румыния сблизилась с Союзом Центральных держав. Таким образом, свежеиспеченный румынский национализм, все еще слабый и неуверенный, стоял на двух опорах, и эта формула практически не изменилась за почти полтора века: Дерзкие территориальные притязания, в основном направленные на восток, и Антагонизм по отношению к "Другим", направленный против Будапешта и Санкт-Петербурга.
Коллапс Австро-Венгерской империи и Российской империи сделал возможным создание тем или иным образом Великой Румынии (1918-1940 гг.). Однако к востоку от Прута Бухарест оказался в особенности неадекватен решению задачи построения нации. Бессарабия оставалась неинтегрированной социально, недоразвитой экономически и недовольной политически - большая часть ее говорившего на молдавском языке большинства не желала принять "румынскую" идентичность.
Катастрофы 1940 года (потеря без единого выстрела Трансильвании в пользу Хорти, южной Добружи в пользу Бориса и Бессарабии в пользу Сталина) должны были быть компенсированы подарком Гитлера в качестве награды за участие Румынии в операции "Барбаросса" в виде Буковины и до безумия расширенного до самого Буга "Приднестровья", которое охватывало пятую часть Украины. Сразу же начались этнические чистки, которые оправдывались открыто расистским отношением Румынии, рассматривавшей евреев и славян как в одинаковой степени людей низшего сорта. Однако в августе 1944 года произошла быстрая смена союзников, что позволило Румынии избежать ситуации, когда бы пришлось бы открыто разбираться с демонами недавнего прошлого. Они с нами и по сей день.
ЧЕМ БОЛЬШЕ ПЕРЕМЕН, ТЕМ БОЛЬШЕ ВСЕ ОСТАЕТСЯ ПО-СТАРОМУ - При коммунизме состав румынского политического класса претерпел радикальные изменения. Однако его стержневой консенсус и националистическая повестка дня не изменились. В 1991 году Румыния поспешила первой признать независимую Молдавии. Правительство Иона Илиеску, нео-коммунистического приемника Николаэ Чаушеску, рассматривало ее независимость как шаг к воссоединению с Румынией. Оно приветствовало данное событие воодушевленным воззванием, под которым вполне мог бы подписаться Маршал Антонеску: "Провозглашение независимого румынского государства на территориях, аннексированных силой после секретных договоренностей Пакта Молотова-Риббентропа, является решительным шагом на пути мирного устранения печальных последствий этого пакта, направленных против прав и интересов румынского народа".
Во время приднестровского конфликта Румыния направила контингент добровольцев и военных советников воевать вместе с молдавскими войсками и поставляла им оружие. Однако когда в Молдавии решили пересмотреть позицию относительно союза, из Бухареста последовала резкая реакция. 14 апреля 1994 года румынский парламент принял декларацию с протестом против решения молдавского парламента о вхождении в СНГ. В протесте содержалась отчаянная смесь националистических призывов, основанная на этнолингвистических, исторических и "цивилизационных" доводах конца 19-го века:
"Голосованием парламента в Кишиневе к сожалению подтверждается преступный пакт [Молотова-Риббентропа] и безответственно перечеркивается право румынской нации жить едино в пределах ее исторического и духовного пространства. [...] В силу геополитического положения, культуры, истории и традиций естественное место для наших братьев за Прутом несомненно быть вместе с нами, в великой семье европейских народов, и ни в коем случае не в евразийской структуре."
Шестнадцать лет спустя в мае 2010 года президент Траян Бэсеску использовал те же исходные позиции в своей агрессивной реакции на неподтвержденные утверждение о том, что президенты Медведев и Янукович достигли секретной договоренности о будущем Молдавии и Приднестровья: "Москва, а теперь и Киев пытаются создать на территории, которая после 2-й Мировой войны должна была быть возвращена Румынии, псевдо-федерацию трех политико-юридических псевдо-образований. Но мы сделаем все для того, чтобы противостоять российско-украинскому плану по отторжению Бессарабии". Удивительно, что глава государства посчитал необходимым отреагировать на утверждение, которое являлось неподтвержденным и недоказанным; еще большего внимания заслуживают те воинственные выражения, к которым он решил прибегнуть. Но, по крайней мере, он последователен и открыт: еще в январе 2006 года Бэсеску заявлял, что "минимальная политика Румынии предусматривает объединение румынской нации, которое должно произойти в рамках ЕС". Следует отметить фразу минимальная политика, которая предполагает существование максимальной политики, предположительно выходящей далеко за рамки простого объединения с Молдавией. Реальность проекта, очевидно, подтверждается решением о предоставлении румынского гражданства всем жителям территорий, входивших до 1940 года в Большую Румынию и их потомкам до третьего поколения, включая жителей Буковины (Черновцы) и Южной Бессарабии (Буджак).
Политика и заявленные позиции Бухареста представляют собой открытый вызов Украине как государству и угрозу ее базовым интересам. Ответ на этот вызов до сих пор был нечетко сформулирован и нерешителен. С точки зрения реалистов его формулировка должна быть приоритетом для тех, кто принимает решения в Киеве.
Для начала Украине необходимо преодолеть предрасположенность предыдущего правительства следовать курсом на евро-интеграцию, которая препятствовала утверждению ее интересов рациональным, ясным и недвусмысленным образом. Нежелание Украины делать это на протяжении целого ряда лет было воспринято в Бухаресте как то, что он может продолжать вести двойственную политику, преследуя ревизионистко-националистические цели с одной стороны, и одновременно претворяясь особым другом и сторонником Украины в ЕС. С такими "друзьями" как Бэсеску враги Украине не нужны.
СЛАБОСТИ РУМЫНИИ: Ответ Киева на данный вызов должен учитывать фундаментальные слабости позиции Румынии, как внутренние, так и внешние:
1. Румыния не имеет карт-бланша из Брюсселя или из какой-либо другой крупной западноевропейской столицы на свою ревизионистко-ирредентистскую политику. На самом деле ее статус в ЕС, и без того низкий, в еще большей степени пострадал в результате финансового кризиса в Греции. Основные европейские страны более чем когда-либо выражают раздражение своими бедными родственниками по периферии Союза. У них нет времени на особые просьбы и их вовсе не интересует, какой именно флаг развевается над Кишиневом или Тирасполем. Они не замедлят выразить отсутствие поддержки планам Румынии, если им будет предложено заявить о своих предпочтениях. Причина, по которой Румыния могла делать вид, что пользуется поддержкой "Европы" в своих притязаниях, состояла в нежелании Украины поставить этот вопрос и проверить данное утверждение на прочность.
2. Румыния также не пользуется поддержкой в отношении своих ревизионистко-ирредентистких планов со стороны администрации Обамы. Можно предположить, что Бухарест получает в частном порядке поддержку от различных неоконсервативных "аналитиков", которые преследуют русофобскую повестку дня под лозунгом "НАТО навсегда", но они не представляют никого, кроме себя. Они могут делать вид, что имеют связи и влияние в официальных кругах и их румынские друзья могут не избежать искушения поверить в это. Украина может и должна разоблачить их блеф с учетом высоких ставок Януковича в Вашингтоне после его визита прошлой весной.
3. Румыния более не может рассчитывать на враждебность оранжевых по отношению к России, как удобный для нее внешний приоритет Украины. Наоборот, сейчас Украина имеет возможность обсуждать и координировать свою политику с Москвой, поскольку их интересы в регионе "объективно" идентичны. Это особенно значимо с учетом развивающихся особых отношений между Россией и Германией, что ясно продемонстрировало открытие трубопровода "Северный поток": полная индифферентность Европы к новому разжиганию региональной напряженности усиливается способностью Москвы оказывать влияние в Берлине по конкретным вопросам, которые она считает заслуживающими внимания.
4. Румыния не может рассчитывать на однозначную поддержку ее курса в Молдавии, даже в отношении того, что Бэсеску называет "минимальной политикой" объединения. "Юнионисты" возможно сейчас на подъеме, но оппозиция "воссоединению с румынской родиной" остается существенной. Поддержка в основном носит прагматический (т.е. членство в ЕС и связанные с этим предполагаемые выгоды), чем эмоциональный и культурный характер, что делает ее непрочной и неустойчивой.
5. В самой Румынии отсутствует реальный консенсус в отношении объединительных целей, выдвигаемых политической элитой. Обычные румыны слишком заняты своей повседневной борьбой за существование в стране, которая официально признана самой бедной в ЕС (по ВВП на душу населения). Согласно опросам около половины населения поддерживает объединение с Молдавией, а одна треть выступает против него. Стоит отметить, что среди тех, кто поддерживает объединение, половина готова отказаться от Приднестровья. Считается, что стоимость проекта превысит (конечно, в относительном выражении) стоимость интеграции ГДР для ФРГ. Существует также анекдотичные свидетельства культурной отстраненности от молдаван за Прутом, которые воспринимаются как менее трудолюбивые и в целом "примитивные".
6. Притязания Румынии на "региональное лидерство" - тема, которая необъяснимым образом также звучала в Киеве в течение нескольких лет вплоть до января этого года, являются полностью надуманными, а также служат источником реальных и потенциальных трений с Варшавой и Будапештом. "Лидерство" предполагает наличие таких качеств как законность, а также культурное, политическое и экономическое влияние, которые служат фундаментом для позиции доброжелательной силы, добровольно принимаемой лидером. Ни по какой из позиций Румыния не может претендовать на столь высокое положение. Говоря словами работающего в Бухаресте западного дипломата: "ей необходимо не вести, а быть ведомой".
7. У Румынии в лучшем случае неоднозначные отношения со всеми ее соседями и напряженные с двумя из них.
(a) Новое правительство партии Фидес в Венгрии активно интересуется статусом венгерских меньшинств в соседних государствах и выступает за автономию венгров Трансильвании, на которую власти в Бухаресте, по их собственным словам, не согласятся.
(б) В восточной Сербии румынские власти активно способствуют "пробуждению" традиционно довольно сплоченных валахов и беспрецедентному созданию параллельных церковных структур Румынской Православной Церкви.
8. У Румынии, которая находится в НАТО и не имеет зеленого света от кого-либо на безрассудный авантюризм, отсутствует военный вариант аля Саакашвили. Скорее лишая ее возможности использования силы для реализации своих притязаний, членство в ЕС и НАТО устанавливает спасительные ограничители на поведение Бухареста и предоставляет заинтересованным третьим сторонам (в данном случае Украине и России) средства для оказания непрямого влияния и, при необходимости, давления.
Украине следует отстаивать свои интересы посредством пяти недорогих и малорискованных политических мер:
1. Украинское законодательство не признает двойное гражданство, но в него следует дополнительно внести положение об угрозе утраты украинского гражданства постоянными жителями Украины в случае принятия гражданства другой страны. Это не затронет украинцев, например, в Торонто, которые принимают канадское гражданство, но должным образом затронет тех, кто проживает в Черновцах или Измаиле и принимает гражданство Румынии, тем самым косвенно подтверждая обоснованность сохраняющихся претензий на территории Великой Румынии до 1940 года.
2. Украине следует упрочить свои отношения с новым правительством Венгрии, с которым у нее имеются общность интересов в том, чтобы лишить Румынию какого-либо особого или привилегированного положения в контексте региональной кооперации и евро-интеграции. Будапешт уже подал сигналы о своей заинтересованности в открытии новой главы в отношениях, как с Украиной, так и с Молдавией.
3. Украине необходимо способствовать осознанию проблемности позиций и политики Румынии путем непрямой поддержки и содействия проведению мероприятий, аналитических исследований и размещению публикаций (в основном в Западной Европе и Северной Америке), которые соответствуют ее взглядам на региональную стабильность.
4. Украина должна указать своим западноевропейским собеседникам, что она не нуждается в каких-либо третьих сторонах в качестве помощников в процессе сближения с ЕС. Расширения Союза на восток не будет в любом случае, но Румынию тем не менее следует лишить претензий на то, чтобы выступать самоназначенным поводырем Украины в Брюсселе.
5. Украине следует приступить к реализации проекта "Канал по Быстрому" и указать, что она будет рассматривать любую попытку прорыть отводной канал выше по течению как открыто враждебный акт.
Вызов, с которым Украина сталкивается со стороны Румынии, не исчезнет, поскольку он основан на культурных, стратегических и геополитических реалиях, являющихся относительно постоянными. Этому вызову можно и нужно найти более убедительный чем в прошлом ответ, и признание факта его существования будет являться необходимым первым шагом. Источник вызова относительно слаб и уязвим. Со своими размерами, ресурсами и сравнительными преимуществами Украине нечего опасаться, если решать эту проблему ответственно, но твердо".
Комментарии читателей (0):