Китай усиливает конкуренцию Германии в традиционных для неё сферах. Об этом в своей статье «Вызовы германской конкурентоспособности: китайский фактор» пишет Наталия Супян - к.э.н., доцент, заместитель руководителя департамента мировой экономики НИУ ВШЭ, старший научный сотрудник Центра германских исследований ИЕ РАН, эксперт РСМД.
Германский федеральный министр экономики и энергетики Петер Альтмайер 5 февраля представил «Национальную промышленную стратегию 2030», которая предполагает, что государство будет оказывать поддержку избранному кругу компаний, представляющих ключевые отрасли германской экономики. Документ призван усилить конкурентоспособность Германии перед ключевым соперником – Китаем.
Практически сразу документ вызвал острую критику со стороны ведущих экономистов. В частности, предложения П. Альтмайера о пересмотре германского и европейского конкурентного права с целью создания гигантских «корпораций-чемпионов» и формирования специального фонда государственного участия дали повод упрекнуть его в заигрывании с плановой экономикой и использовании «китайских инструментов». В свою очередь Союз германских промышленников (BDI) поддержал такое начинание, полагая, что конкуренция с Китаем не является справедливой, поскольку за спиной китайских компаний всегда стоит государство и его промышленная политика, пишет Супян. Лидер СвДПГ К. Линднер назвал предложения министра П. Альтмайера «политикой беспорядка», учитывая, что возвращение к практике избирательной государственной поддержки может иметь для германской промышленности обратный эффект.
Китай заявил в 2015 г. стратегию «Made in China 2025», которая предполагает превращение Китая в индустриального лидера путем модернизации и дигитализации 10-ти ключевых отраслей. Среди этих отраслей — приоритетные для Германии направления: машиностроение, производство электромобилей, робототехника, железнодорожное оборудование и другие. Супян отмечает: «Достижение целей стратегии, во многом совпадающих с германскими целями, щедро финансируется через государственные программы поддержки».
Берлин пытается снизить участие китайских инвесторов в сфере «технологий будущего» и критической инфраструктуры, мотивируя свои действия защитой интересов безопасности ФРГ. Однако ограничения не приносят и не могут принести должного эффекта.
Кроме того, Китай предостерег Евросоюз от усиления протекционизма и связанных с этим потерь, а доступ на китайский рынок для европейских инвесторов по-прежнему остается затрудненным. В 2017 и 2018 гг. количество сделок слияния с участием китайского капитала в Европе в целом заметно уменьшилось в количественном и стоимостном выражениях.
Супян отмечает, что европейцы не сидят сложа руки: «19 февраля канцлер А. Меркель заявила о необходимости обсудить новую европейскую индустриальную политику на саммите ЕС в конце марта, сконцентрировав внимание на реформировании европейского конкурентного права. В тот же день министр экономики П. Альтмайер и его французский коллега Б. Ле Мэр приняли «Франко-германский манифест европейской индустриальной политики XXI века», в котором вновь говорится об изменении правил конкуренции ЕС».
«Если некоторые страны усиленно субсидируют свои компании, как же могут компании, действующие в основном в Европе, честно конкурировать с ними?» — задаются вопросом авторы документа. — «Существующие правила должны быть пересмотрены, поскольку… в число 40-ка крупнейших компаний мира входят лишь пять европейских».
Европа традиционно делала ставку на малые и средние предприятия. Теперь выяснилось, что размер компании внезапно стал главным критерием ее конкурентоспособности, а отказ от зрелой и хорошо функционирующей конкурентной политики ЕС — залогом создания «отраслевых чемпионов».
«Неясно лишь, как уничтожение здоровой внутриевропейской конкуренции и нарушение германского антимонопольного законодательства поспособствует развитию промышленности и «отраслей будущего», и каким образом это заставит Китай отказаться от государственного финансирования компаний, кражи интеллектуальной собственности или ограничений доступа на свой рынок, - пишет Супян. - Создается впечатление, что Германия и ее партнеры ищут универсальное и очевидное решение, представляя линейной проблему, которая на деле является объемной и состоит из нескольких измерений».
Она отметила: «Во-первых, речь идет о росте тенденций протекционизма, нарушении устоявшихся партнерских связей, торговой войне «всех против всех». В этих обстоятельствах дальнейший осознанный отказ от достижений глобализации, особенно со стороны ФРГ, в значительной степени зависящей от свободной торговли, кажется нелогичным. Таким представляется и намерение субсидировать неконкурентоспособное производство батарей для электромобилей в Германии, и безосновательная блокировка компании, способной обеспечить ФРГ сетями 5G, наличие которых критически необходимо для развития коммуникации, управления, интернета вещей, а значит, и промышленности, и без которых глобальные конкурентные позиции определенно будут утрачены».
«Во-вторых, адаптация германской (и европейской) экономики к этим условиям происходит через укрепление конкурентных (штандортных) преимуществ — инвестирование в НИОКР и образование, реформирование системы налогообложения для малого и среднего бизнеса, сокращение отставания в процессах дигитализации и т.д.», - констатировала Супян.
«Наконец, экономические амбиции КНР реализуются с использованием нерыночных инструментов при поддержке авторитарного государства; существует риск возникновения угрозы технологической и информационной безопасности. Необходима интенсификация диалога с Китаем, в том числе, в рамках ВТО, выработка упорядочивающих рамочных условий партнерства (например, дальнейшее развитие всеобъемлющей стратегии по наращиванию связей между Европой и Азией, основы которой были представлены в сентябре 2018 г.), защита стратегических отраслей экономики, законодательное ужесточение контроля над инвестициями в отрасли, связанные с безопасностью», - резюмировал эксперт.
Комментарии читателей (0):