Арабский мир вступает в решающий период своей истории, который изменит его судьбу, обратится к демократии, или, напротив, погрузится в мрачную пучину мусульманского фундаментализма. Арабские диктаторские режимы были выгодны Западу, поскольку контролировали ситуацию, позволяя сохранять стабильность в ближневосточном регионе. Но, как показали события последних дней в Тунисе, Иордании, Йемене, а также в Египте, ни одна диктатура не может держаться вечно. А если эти режимы ненадежны, с ними нельзя рассчитывать на мир.
Свою точку зрения на происходящие в Египте события в интервью ИА REX представил израильский политолог Давид Эйдельман.
ИА REX: Как относятся к египетским событиям в Израиле?
Безусловно, страсти египетские очень волнуют и израильское правительство, и силовые структуры, и биржу, и население. Они полностью поглотили внимание израильской прессы, оттеснив все остальные новости на периферию общественного сознания. Не будем забывать, что Израиль в первые тридцать лет своего существования четыре раза вел войну с этим государством. А после заключения соглашения в Кэмп-Дэвиде между Менахемом Бегиным и Анваром ас-Садатом и подписания Египетско-израильского мирного договора, положившим конец войне между двумя государствами и установивший между ними дипломатические и экономические отношения, во всех последующих военных конфликтах непосредственной настоящей опасности для существования государства Израиль уже не было. Это были скорее военные, полицейские, антитеррористические операции, чем полномасштабные войны. Поэтому израильтян крайне тревожит потеря стабильности на южных границах страны. А крики «Мубарак, убирайся в Израиль», которые журналисты слышат на улицах Каира, они не могут внушать оптимизма относительно возможных намерений потенциальных победителей революции пирамид.
ИА REX: События в Египте стали воплощением кошмара политического руководства и разведки в Израиле? Каковы опасения? Чем египетские события могут грозить Израилю?
Египет входит в период нестабильности, которая коренным образом может изменить соотношение сил на Ближнем Востоке. Главный вопрос в контексте изменения режима в Каире – сохранение кэмп-дэвидских соглашений. Если оппозиция, придя к власти, захочет их пересмотреть, то будет разрушена вся система безопасности, сконструированная США в последнюю четверть XX века. Но даже если Египет не откажется от кэмп-дэвидских соглашений, есть стратегические угрозы, которые нельзя игнорировать. Впервые со времени подписания мирного договора с Египтом возникло реальное опасение того, что Суэцкий канал может быть закрыт для транспортировки израильских грузов. Есть опасения, что в случае падения режима, египетские войска больше не будут охранять тоннели у границы с сектором Газа, и Хамас сможет импортировать сколько угодно оружия, даже из Ирана. На новой карте Ближнего Востока Израиль может оказаться в исламистском окружении: Хизбалла - на севере (в Ливане), Хамас на западе (в секторе Газа) и "Братья-мусульмане" на юге (на Синайском полуострове). В подвешенном состоянии находится иорданский режим, учитывая, что 60% населения Иордании – палестинцы. Региональной стабильности угрожает туманное будущее.
ИА REX: Многие публицисты обвиняют Израиль в том, что он боится демократизации соседних арабских государств, поскольку национальная безопасность Израиля зависит от его возможности сохранять своих арабских соседей слабыми и отсталыми. Недавно такое обвинение на страницах The Washington Post выдвинул авторитетный финансист Джордж Сорос, назвавший Израиль главным препятствием на пути демократизации ближневосточного региона.
Сорос, хоть и еврей, но уже много десятилетий критикует Израиль. Иногда – справедливо. Чаще – не очень. Но даже в статье Сороса указывается, что перемены слишком внезапны и сопряжены со слишком большими рисками. Мы точно не знаем, что произойдет в Египте. Кто победит в демократическом состязании. И у нас весьма плохой опыт…
ИА REX: Могут ли быть антидемократические партии частью демократической системы?
В Израиле многие уверенны, что ответ на этот вопрос мир получил еще в 1933 году. С точки зрения Израиля, демократия это очень хорошо – до тех пор, пока демократическим путем к власти не приходит Гитлер. Вы ведь не сядете играть в шахматы с человеком, который не признает правил игры и намерен играть в «чапаева»?
ИА REX: Сейчас часто цитируется высказывание бывшего израильского министра Моше Аренса: «Мир заключают с диктатором». Согласны ли Вы с его мнением, что только арабский тиран может предоставить две составляющие любого мирного соглашения с Израилем - обещание положить конец конфликту и гарантию безопасности, без вооруженных нападений с его территории?
Еще несколько лет назад Натан Щаранский считал, что мы должны требовать от восточных режимов демократизации, в качестве предварительных условий для заключения мирных соглашений. Он думал, что демократические процедуры сами по себе способны превратить наших недружественных соседей в швейцарских миролюбцев или британских джентльменов. Мол, если террористы отправятся к избирательным урнам, они автоматически превратятся в демократов. Но Щаранский ошибся. Демократия подобна компьютеру. Если не знаешь, как с этой штукой обращаться, самый совершенный компьютер – это абсолютно ненужный, очень ненадежный и даже опасный предмет. Удобна и благодетельна она только тогда, когда уже существует другая, более фундаментальная и общепринятая основа: цивилизованность, политическая культура, зрелость общества. Мы хорошо помним, что произошло на демократических выборах в Палестинской автономии, о которых потом шутили: «Народ сомневается, за кого голосовать, и в результате голосует за того, на кого показал человек с ружьем». Мы видим, в какое чудовище превратился «демократический» Иран.
ИА REX: Не означает ли это, что мусульманские государства должны отказаться от идеи демократии, если у исламистских партий есть шанс на победу на выборах?
Этого никто не может требовать. Просто, как вы видите, для опасений есть основания. Мы могли положиться на президента Мубарака. Мы знаем, что вице-президент и бывший глава разведки Омар Сулейман поддерживает прежний внешнеполитический курс, в особенности мирные соглашения с Израилем, которые имеют такое большое значение для израильских интересов в сфере национальной безопасности. Обратите внимание, впервые Израиль разрешил Египту разместить два батальона – это 800 военнослужащих – в Шарм-эль-Шейхе на Синайском полуострове. Это прямое нарушение мирных соглашений в Кэмп-Дэвиде, однако очевидно Израиль ощущает, что политический риск того стоит.
С другой стороны, вы абсолютно правы, когда указываете, что исламская угроза являлась великолепным аргументом для авторитарных режимов восточных стран. «Или мы, или исламисты» - говорили они западным союзникам, требуя помощь. Впрочем, это не специфическая восточная «разводка». И пресс-секретарь коммунистического правительства Польши Ежи Урбан во время польских беспорядков 80-х годов говорил иностранным журналистам, что у Польши есть всего два выбора: «Или коммунисты, или Матка Боска Ченстоховска (господство католической церкви)». И Ельцин, когда просил у Запада помощи, указывал на красно-коричневую альтернативу.
ИА REX: Как относятся в Израиле к тому, что Барак Обама фактически выстрелил в спину Мубараку, бросив на съедение массам своего исторического союзника в регионе?
Многие возлагают вину за дестабилизацию на Ближнем Востоке на президента США Барака Обаму. Поведение Америки по отношению к Египту пугает. Неизбежен вопрос, который озвучил Эйтан Хабер, бывший советник Ицхака Рабина: «Не случится ли однажды, что Соединенные Штаты подобным образом избавятся от Израиля?» Говорят, что Картер остался в истории как президент, потерявший Иран; Обаму запомнят как президента, потерявшего Турцию, Ливан и Египет. Многие отмечают, что администрация США втайне поддерживала ведущие фигуры, стоящие за египетским восстанием, которые планировали «смену режима» в течение последних трёх лет. Информация WikiLeaks, показывает степень поддержки, которую Америка оказывала оппозиции (американские официальные лица оказали нажим на египетское правительство, чтобы оно освобождало диссидентов, арестованных полицией), одновременно публично расхваливая г-на Мубарака как важного союзника на Ближнем Востоке.
Однако в отличие от Картера Барак Обама не выдвигал на первый план требования демократизации и соблюдения прав человека, он демонстрировал к авторитарным режимам арабского мира гораздо большую лояльность, нежели его предшественник Джордж Буш. Сегодня Обама стоит перед трудным выбором. Надеяться, что лидеры, подобные президенту Мубараку, обеспечат стабильность - очень рискованно. Рассчитывать, что жители арабских стран выберут разумных лидеров, также не вполне безопасно. В прошлом о Египте было принято говорить, что общественного взрыва там быть не может, потому что египтяне – народ спокойный, который реагирует на происходящее так же медленно, как медленно катит свои воды Нил. Похоже, это время прошло.
ИА REX: Вся политическая аналитика последних дней сосредоточена на двух главных вопросах — во что может вылиться революция в Египте и, естественно, «кто стоит за этими событиями»?
Пока что большинство израильских аналитиков затрудняются с определением характера и направленности египетского движения протеста, но сходятся во мнении, что явно никем не направляется, а спровоцировано только тяжелой экономической ситуацией в стране. На площади Тахрир лидеров нет. У участников молодежного движения протеста нет внятного политического плана. «Братья-мусульмане» - пока не являются ведущей силой, они практически проспали революцию - были к ней так же мало готовы, как и сам режим, поэтому сегодня они лишь пассажиры на палубе, а не капитаны корабля. Обратите внимание на отсутствие у демонстрантов в Египте, так же как в Тунисе, исламских лозунгов. Хотя, понятно, что если ситуация и дальше будет ухудшаться, то «Братья-мусульмане» будут усиливаться. Большевики не делали февральскую революцию, но захватили власть в октябре.
ИА REX: Можно ли сказать, что в Египте и Тунисе события развиваются по одному сценарию?
Вначале очень боялись тунисского сценария для Египта. Сейчас он кажется предпочтительным. В Тунисе становится понятно, что за переворотом стояла армия. В Тунисе такая жасминовая революция происходит уже третий раз. Первый - в 1957 году, когда сбросили монарха. Второй раз, когда Зин эль-Абидин Бен Али в 1987 году сменил Хабиба Бургибу. Сейчас третья, попросили уже Бен Али, снабдив золотишком на дорогу. Каждый раз такая революция приводит не к теократии, а к дальнейшей модернизации и вестернизации.
ИА REX: Что добавили арабские события в понимание феномена «цветных революций»?
Мне кажется, что арабские события помогают сформулировать нечто общее во всех «цветных революциях» последнего времени. От киевского Майдана до Майдана в Каире (интересно, что на арабском языке площадь - это тоже «майдан»). Собственно это не революции. Ибо, в независимости от лозунгов и риторики все "цветные революции" ставят перед собой цель не изменения режима и социального строя, а перераспределение власти внутри элит.
ИА REX: Можно ли говорить, что именно интернет-технологии разбудили сонный арабский мир?
Facebook сыграл немаловажную роль и при организации протестов в Тунисе, когда о самосожжении безработного программиста Мохаммеда Б. молниеносно распространилась среди пользователей и закончилась протестами на улице. Огромна роль социальных сетей в египетских волнениях. Неудивительно, что по аналогии с протестами в Иране СМИ называют события в Тунисе и Египте то facebook-революцией, то twitter-революцией.
Социальные сети, служащие миллиарду людей информационными и коммуникационными центрами, опасны для авторитарных режимов в силу своей неподконтрольности. Поэтому неудивительно, что власти Египта отключили интернет на несколько дней, а в Китае Facebook или Twitter вообще запрещены.
Мобильная связь и социальная сеть Facebook помогают бунтующей молодежи обходить государственную цензуру, строго регулирующую доступ к информации. Но социальные сети – это эффективные инструменты, а не причины. Предпосылки для народных волнений сформировались в реале. Для того, чтобы на улицы вышли толпы, в стране должна созреть революционная ситуация, должна быть протестная группа.
Комментарии читателей (0):