Социальная инженерия и проблема «экспорта демократий»

19 мая 2017  09:36 Отправить по email
Печать

Специфика социально-инженерного подхода – в его стремлении воплотить в жизнь ту или иную теоретическую идею, практически организовать жизнь на началах, предлагаемых социальной теорией. Многие теоретические понятия и идеи часто используются в полемике и идеологических баталиях, но редко кто предлагает в качестве аргумента опытный образец жизни, построенный на выдвинутом тезисе. Ведь известно, что многие прекраснодушные теории, соблазнявшие целые поколения, порождали общественных монстров, от которых в ужасе отшатывались даже сами их авторы. Можно много рассуждать о роботах, а можно его и построить. Именно последним качеством практического воплощения и отличается социально-инженерный подход к организации общественной жизни.

Специфика предмета «социальная инженерия» еще и в том, что его концептуальная часть опирается в равной степени как на естественнонаучные принципы и методы, так и на социально-гуманитарные. Оба аспекта изучения и преобразования социального объекта как бы проверяют друг друга, взаимно обосновываются и достигают мировоззренческого единства. Гуманитарная этическая составляющая социального поведения параллельно может быть «переведена» на язык естественнонаучных принципов, например, минимального действия и получить дополнительное обоснование своей правильности (или отказ в этом). Но в качестве преимущества появляется возможность моделирования и применения количественных методов. Поэтому в нашем тексте оба этих аспекта непосредственно следуют друг за другом, обеспечивая диалог двух научных методологий.

Начнем со свободы, одного из основных понятий «экспорта демократий». Свобода - это выражение естественного стремления людей к лучшей жизни, к реализации своих планов и способностей, к обеспечению своей материальной и духовной жизни, к повышению своего статуса и влияния в обществе. Но это естественное стремление людей используется в технологии экспорта демократий в экспансионистских планах, как элемент социальной технологии, ведущей к расшатыванию существующего порядка во имя большей собственной роли субъекта экспансии. С точки зрения социальной инженерии такое поведение можно объяснить тем, что эволюция экосоциальных систем происходит в сторону увеличения суммарного потока проходящей через них энергии, причем в равновесии этот поток достигает максимума (конечно, с учетом различных ограничений). Это утверждение даже называют «четвертым законом термодинамики». Это означает, что поведение элит подчиняется некоторым независящим от них параметрам, имеет граничные точки и в пределе сходится к устойчивому состоянию, возможно, циклическому. Именно подобный цикл и будет описан в данной статье.

1. Использование социальной энергии свободы как специфического оружия для достижения определённой цели возможно только с помощью масс и при определенном уровне их развития. Поэтому необходим предварительный этап распространения идей свободы, внедрения их важности в сознание народа, указания на то, «кто» и «что» препятствует их свободе, подготовка лидеров ( а возможно, и провокаторов), наивных и преданных идеям свободы последователей и т.д. Подготовка такого типа социальной энергии подобна изготовлению взрывчатых материалов замедленного действия. Но до поры до времени их надо консервировать, хранить в полуготовом состоянии. Это делается посредством деятельности различных общественных организаций, открытых и закрытых. Смысл и цели таких организационных образований, как правило, скрыты от их непосредственных членов. Но каждая их деталь – нормы, правила, знаки, символы и т.д. тщательно отрабатываются и до мелочей доводятся до соответствия завуалированным целям. Для внешнего общения эти организации наделяются легендой.

Вообще, в социальной инженерии каждой деятельности сопоставляется адекватная ей социальная форма (организационная структура). В каждой деятельности участвует специфический тип социальной энергии, который нуждается и создает свои собственные социальные формы. Между формами и типом энергии имеются соотношения, основанные на принципах экстремальности. Каждая социальная форма должна максимально соответствовать и максимизировать требуемый тип энергии. В то же время – определенные социальные формы могут оказывать обратное воздействие - максимально уничтожать ненужный для определенного субъекта тип энергии.

Поэтому любые организации соотносятся с подобными целями и с формированием нужной социальной энергии. Готовящиеся в организациях «свободы» люди нужны будут только в течение короткого времени, пока субъект (элиты) и невидимые управляющие силы, обладающие реальной властью и богатством, заняты продвижением своей цели. Для них эта деятельность регулируется равновесием между желанием раздобыть как можно больше потенциальной социальной энергии, т.е., усилить меру эксплуатации, и желанием как можно сильнее уменьшить количество кинетической социальной энергии, т.е., не доводить дело до социального «взрыва». Поэтому, после «революционного акта», сметающего прошлую элиту, участвующие в нем смелые лидеры, провокаторы, наивные и преданные идеям простаки не нужны и превращаются в ненужную амбициозную массу, подлежащую ликвидации. Этот процесс позже увенчивается афоризмом: «Революция пожирает своих детей».

Такова приблизительна роль понятия свободы как инженерного инструмента, как элемента часто используемой социальной технологии на первом этапе. Каковы на практике конечные результаты этой первой стадии?

Приведем исторические примеры. Накануне революционных эпох высокую ценность в обществе приобретает понятие свободы. Как, например, во французском обществе начиная, приблизительно, с эпохи французской революции. О ней поют восторженные песни и за нее идут на смерть. Приветствуются активность, инициатива, критичность, негативизм и нигилизм. Новая философия, социальные идеи свободы, равенства и т.д. Но странным образом, те, кто энергичней всего провозглашал свободу и приближал ее ценой жизни, самыми первыми и шли на эшафот. В результате почти вся французская аристократия и интеллигенция так и не увидели свободы. Они были беспощадно истреблены. То же самое повторялось почти во всех последующих революциях. Упомянем еще революцию в Турции в 1908-09 гг. и революцию в России в 1917 г. Так что же это за коварное понятие, отправляющее на тот свет прежде всего своих сторонников?

При близком рассмотрении оказывается, что эта технология свободы была предназначена для самых низких слоев общества. Она опирается на грубые и негативные ее стороны. Она предоставляла им свободу инстинктов, свободу поквитаться с уступившей власть частью элиты, свободу от человеческой культуры и социальных норм.

2.Затем наступает второй этап этой технологии свободы. Акт смены власти состоялся, произошло вытеснение старой элиты. Начинается процесс чистки, уничтожение элементов, которые непригодны для использования в новых условиях. Одновременно идет подбор кадров для новой, уже зависимой от субъекта экспансии структуры. Критерий – полное подчинение с невысоким уровнем интеллекта. Эти олигархические структуры создают новую "законность", с тем, чтобы создать оптимальные условия для своего неограниченного господства на неопределенно долгое время.

Проясним критерий. Чем более получат свободу в той или иной стране наиболее невежественные элементы, тем менее плодотворно это общество во всех своих решениях. Это положение опирается на принцип минимума Ю. Либиха. Структурная устойчивость целого определяется наименьшей его частичной устойчивостью, крепость цепи зависит от ее слабейшего звена. Реальным пределом реализуемости лозунгов руководства является умственный уровень наиболее отсталой части общества; при попытках же идти дальше него общество последовательно распадается на неустойчивые фрагменты. Издевательством над здравым смыслом звучали в свое время слоганы классиков: «Передовой класс «ведет» за собой отсталый». В действительности имеет место обратное. Именно на этот трюк рассчитано и так называемое «инклюзивное образование». Если в классе есть хоть один неспособный ученик, то скорость освоения нового материала определяется его способностями.

Тем легче в невежественных слоях, искушаемых соблазном «инклюзивной демократии», возбудить страсти по фальшивым поводам и направить эти протесты против конкурентного или уверенно развивающегося государства. Чье руководство, правительство и просто начальники и объявляются главным препятствием к долгожданному раю.

Если бы в классе были бы только отличники, т.е., невежественная часть населения не тормозила бы общих действий, то произошло бы «восстание вассалов» - небольшая страна или сплоченная часть ее населения смогли бы завоевать Запад, поставить его под свой контроль. А если такое уже случилось, то самое первое, что надобно сделать этой группе – провести ликвидацию качественного образования во всех окружающих Запад странах.

Понятно, что чем менее образован человек, тем большую дестабилизацию общества повлечет расширение его «свободы участия» в таком формате. И наоборот, если человек широко развит, у него есть непроявленные еще, но проработанные в индивидуальном ключе потенциальные степени свободы, которые могут благотворно сказаться на расширении круга возможных взаимодействий, а значит и на развитии общества. Дерево должно долго расти, прежде чем принесет свои плоды. Чтобы обогатить общество новым полезным начинанием, не один десяток лет приходится учиться. Если подойти к этому вопросу с точки зрения внутренней напряженности общества, то именно несвободное состояние, прежде всего, людей образованных и созидательных, а иногда и только их, является серьёзным источником бедности и конфликтов между слоями, вследствие чего растет и нестабильность в обществе. Сначала надо привить эти качества созидания людям, а потом предоставлять им свободу. Но внедряемая социальная технология делает все наоборот, и по закону корреляции поведение социальной системы соответствует следующей цепочке переходов: экономическая свобода (на чисто капиталистической платформе) без дополнительных социальных ограничителей порождает индивидуальное богатство, которое может быть сохранено только при протекторате власти, а потому становится потенциальным конкурентом власти, и по этой причине эквивалентно власти, и со временем становится и самой властью. Но если не было социальных и культурных ограничителей вначале, то откуда они возьмутся потом? Если экономически богатые не образованы и некультурны, то и общество становится таким же.

3.Третьим этапом эта зашторенная часть технологии свободы, которую скрывают от всего общества, срочно институционализируется во всякого рода криминальных организациях, служащих средством устрашения еще не «добитых» остатков старой элиты. Растет разрыв между компрадорской властью и основным населением. Разрыв усугубляется ценностным противостоянием: грабеж, коррупция, ложь и воровство – неизбежные спутники специально созданного органа-пылесоса национальных ресурсов. Новому субъекту нужна социальная энергия террора и грабежа. Процветает иррационализм как идеология.

Этот иррационализм нужен для активизации принципа минимального действия. Самым минимальным действием обеспечения себя благами является кража. Например, по данным Интерпола, мировой рынок краденного софта подбирается в настоящее время к 500 миллиардов долларов ежегодно. Понятно, что гораздо выгоднее купить украденную документацию, чертежи, программы, чем тратить огромные деньги на исследования и разработки. Совместное исследование Академии ФБР и фармацевтического гиганта Sanofi показало на примере Индии, что один доллар украденной интеллектуальной собственности в фармацевтике экономит производителям дженериков 17-20 долларов расходов на исследования и разработки.

Вся история человечества наполнена непрекращающейся борьбой против этого неуничтожимого порока. Но он же лежит в основании технологии продвижения иррационализма, побуждающей к краже через создание невыносимых, неприемлемых, абсурдных, нерациональных условий ведения бизнеса, производства, образования и просто хозяйства. Тоталитарно-полицейские государства учат других демократии, лжеученые проводят свои пиар-акции под лозунгом “борьбы с лженаукой”, а самые наглые и продажные коррупционеры созывают людей на митинги под лозунгом “борьбы с коррупцией”. Создатели и главные спонсоры международного терроризма заявляют себя самыми главными “борцами с терроризмом”. Например, во вновь колонизуемых странах, где нужно подавить местную промышленность и образование, людей заставляют ловить рыбу на деревьях, нормы создаются для того, чтобы они были нарушены, и чтобы всегда можно было бы схватить за жабры любого, уклоняющегося от кулуарной дани. А если он даст меньше положенного, вот тогда и пригодится закон о борьбе с коррупцией.

И устанавливается тотально коррумпируемый режим, поддерживаемый подобными технологиями. Никакая бытовая коррупция не сравнится по степени ее общественной опасности с системообразующей коррупцией. Из правоохранительных органов, например, выдавливаются честные и профессиональные сотрудники и замещаются теми, кто использует служебные полномочия исключительно как базу для незаконного обогащения всей правоохранительной системы. Обычные, нормальные люди оказались поставлены в такое положение, когда не воровать - невозможно. Все воруют и все боятся, поскольку все виновны. Теперь заходите, открывайте все закрома, берите, что хотите. Никто и не пикнет, все в страхе. Именно этого добивается и реализует технология, опирающаяся на принцип тотального иррационализма, благоприятствующая минимальному действию - краже.

Эта иррациональная логика пронизывает все «падшие» общества. А падшие они потому, что вместо Царскосельского лицея внедрили тестовое образование, которое сделало свое дело, и у них уже не хватило интеллекта остаться честными и двумя ногами не влезть в ловушку. Не хватило смелости и самостоятельности отвергнуть с порога предъявленные унизительные условия, остаться с минимальными благами, но с чистой совестью и нужной свободой. Колонизация - вопрос не силы колонизатора, а моральной слабости колонизуемого общества, наличия в нем заранее «сдавшейся» невежественной прослойки.

Далее, эта идеология внедряется в институты семьи и образования и уже крепко прививается современным западо-ориентированным странам, плодя от поколения к поколению почитателей культа грубой свободы как новой формы идолопоклонничества. Например, что дает понятие этой свободы детям, не успевшим еще вобрать в себя необходимые постулаты этики и морали? Оно дает право огрызаться на каждый упрек в нарушении социальных норм, право мстить за «нарушенную» свободу, право игнорировать права других. Мы имеем дело с уже внедренной в культуру постоянной готовностью к очередной дестабилизации. После подобной обработки это общество вставляется в соответствующую нишу и отсчитывает столетия и тысячелетия, гордясь своей «традиционной» культурой.

4.Четвертый этап. Страна порабощена империализмом даже более жестоким, более могущественным и более беспощадным, чем местный капитализм. Подавляющее большинство национальной буржуазии уже объединилось с иноземным империализмом - и поэтому национальная буржуазия должна будет разделить его судьбу. Крупная буржуазия стремится найти такие структуры политической власти, которые наиболее надежным образом защищали бы ее интересы с учетом нового соотношения сил как внутри своих стран, так и на международной арене.

Развитие сюжета: Социальная инженерия и проблема «экспорта демократий». Часть II

Григорьян Эрнест Рубенович - доктор философских наук, профессор социологии, академик РАЕН, специально для REX

Подписывайтесь на наш канал в Telegram или в Дзен.
Будьте всегда в курсе главных событий дня.

Комментарии читателей (0):

К этому материалу нет комментариев. Оставьте комментарий первым!
Нужно ли ужесточать в РФ миграционную политику?
Какой общественно-политический строй в России?
43% социалистический
Подписывайтесь на ИА REX
Войти в учетную запись
Войти через соцсеть