Теракт в Орландо: опасность индивидуального терроризма

16 июня 2016  11:29 Отправить по email
Печать

Омар Матин, убивший пятьдесят человек в ночном клубе Pulse в Орландо, незадолго до начала стрельбы позвонил по срочной линии 911 и сообщил о своей связи с террористической группировкой «Исламское государство». После этого он совершил самое массовое убийство в США со времен терактов 11 сентября 2001 г.

Тем не менее, события в Орландо – не спланированная членами ИГИЛ акция. Исламистские организации повлияли на Матина косвенно, он не получал приказов и не имел с ними прямых контактов. Такие теракты называются «lone wolf terrorist acts» или одиночными террористическими актами.

Изначально термин «lone wolf» использовали националистические и расистские организации США в конце 1990-х. Луис Бим, бывший член Ку-Клукс-Клана популяризировал стратегию «сопротивления без лидера». Согласно ней, члены действуют независимо друг от друга, не сообщая информации о своих планах в головной офис или руководству организации, чтобы снизить риск раскрытия. В начале 2000-х гг. концепция «сопротивления без лидера» получила распространение среди исламистских террористов.

Эта стратегия несет серьезную угрозу для органов безопасности, потому что одиночные теракты сложнее предотвращать. Если теракт готовит группа, исполнители встречаются лично или даже посещают штаб-квартиры террористических организаций в других странах, проходя через паспортный контроль и таможню. Это заметно при наблюдении со стороны, даже без вторжения в переписку подозреваемых или прослушивания телефонных звонков — без видимого вмешательства в личную жизнь.

При этом контртеррористическая деятельность по своей природе приводит к ограничению гражданских свобод людей и ущемлению прав. Террористическая угроза заставляет людей поддерживать жесткие действия правительства и даже критиковать политиков, которые действуют слишком мягко.

Законы, которые принимаются при террористической угрозе, расширяют полномочия государства. Но эти полномочия не только помогают выслеживать террористов. С их помощью можно избавиться от политической оппозиции или ликвидировать неугодных публичных фигур. Чаще этим пользуются авторитарные режимы, но и среди демократий есть неприятные исключения. В США таким исключением стала тюрьма Гуантанамо, которая находится вне судебной системы Соединенных Штатов. Если человека называют террористом, он отправляется в Гуантанамо и пропадает из правого поля страны.

Вопрос о полномочиях государственных органов особенно важен в контексте террористов-одиночек. Они интегрированы в общество страны, в которой живут, не обсуждают свои планы с другими. К тому же, одиночки придерживаются разных политических взглядов, принадлежат к разным религиям. Среди них анархисты (Унабомбер), националисты (Брейвик), мусульмане, евреи (Барух Гольдштейн), христиане и другие. У каждого свои мотивы и свое мировоззрение. Разнообразие усложняет выявление потенциальных террористов-одиночек, их систематизацию, не говоря уже, о предотвращении одиночных терактов.

Одиночные теракты иногда называют «черными лебедями»: такими событиями, которые невозможно предсказать до появления, но легко объяснить пост-фактум. ФБР исследует всю личную информацию террориста-одиночки после теракта и находит в переписке улики; смотрит историю посещаемых сайтов и находит на компьютере много радикальной литературы. Но чтобы предотвратить одиночный теракт, доступ к личной информации нужен заранее. А так как одиночки бывают разными, под наблюдение попадет половина населения, если не больше.

Это опасно, так как повышает шанс злоупотребления властью. Так, после событий в Сан Бернардино ФБР требовало, чтобы кампания Apple написала специальную программу для взлома телефона исполнителей теракта. Представители Эппл отказались: такая программа, написанная один раз для благородных целей, потом может быть неоднократно использована в будущем для менее благородных — или даже сомнительных — действий. Например, для проверки любых подозрений спецслужб, что может обернуться глобальной слежкой за пользователями iPhone.

При этом даже проверка действительно опасных людей не всегда приводит к результатам. Исполнители двух терактов на территории США подозревались в связях с террористами. В 2013 г. братья Царнаевы организовали теракт на Бостонском марафоне, в результате которого пострадало 285 человек. При этом, за два года до этого теракта Тамерлана Царнаева допрашивало ФБР по подозрению в связях в чеченскими террористами. Но доказательств не было и дело закрыли.

Матин тоже проходил как подозреваемый до теракта в Орландо. Ранее он заявлял, что поддерживает связи с Аль-Каидой и Хезболлой, чем вызвал пристальное внимание со стороны спецслужб. Тем не менее, из-за недостатка доказательств дело было закрыто. Поддержка радикальных взглядов — это не преступление, и не все радикально настроенные люди — террористы.

Оправданы ли такие действия? Теракты бы не случились, если бы подозрений оказалось достаточно для заведения уголовного дела. Но сотрудники Бюро расследований тоже ошибаются. И тогда невинные люди попадают под следствие или в заключение.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram или в Дзен.
Будьте всегда в курсе главных событий дня.

Комментарии читателей (0):

К этому материалу нет комментариев. Оставьте комментарий первым!
Нужно ли ужесточать в РФ миграционную политику?
Какой общественно-политический строй в России?
43% социалистический
Подписывайтесь на ИА REX
Войти в учетную запись
Войти через соцсеть