Государство призвано служить обществу

Существует ли право на справедливый суд? У граждан Российской Федерации такого права нет. Во всяком случае, Конституция РФ не гарантирует, что судебное решение будет не просто законным, но и справедливым, как того требует ст. 14 Международного Пакта о гражданских и политических правах.

Между тем, общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью правовой системы России. И если международным договором установлены иные правила, чем предусмотренные законом, судья должен применять правила международного договора (п. 4 ст. 15 Конституции РФ).

В то же время не соответствующие Конституции РФ международные договоры не подлежат введению в действие и применению в России (п. 6 ст. 125). А это значит, что международное право применяется в России лишь постольку, поскольку оно не противоречит Конституции РФ. Конституционный суд РФ не считает, что это противоречит п. 4 ст. 15 Конституции?

Несколько слов о новом Кодексе административного судопроизводства РФ. Конституция РФ, казалось бы, гарантирует нам судебную защиту своих прав и свобод (ст. 46). Однако КАС РФ обжалование решений властных органов делает проблематичным. Он требует, чтобы в административном исковом заявлении, кроме всего прочего, гражданин указывал сведения о своем высшем юридическом образовании — если намереваемся вести свое дело лично. То же самое требуется от представителя, если административное исковое заявление подает он (ст. 125 КАС РФ). Иными словами законодатель, приняв КАС РФ, ограничил конституционное право граждан на судебную защиту.

Есть проблемы и с обжалованием судебных решений, которые мы можем обжаловать в апелляционном порядке, а затем — когда они вступят в силу — в порядке кассационном или надзорном. Но в любом случае проверка проводится в пределах судебной системы. А как это показал Курт Гедель, в контексте любой логической системы всегда остаются утверждения, об истинности которых можно судить не иначе, как выйдя за рамки принятой в этой системе аксиоматики.

В любом случае нарушение принципов справедливости, гарантируемой международным правом, не является основанием для отмены судебного решения, принимая которое, судья основывающегося на публичном праве и на своем внутреннем убеждении, производном от его совести. А ведь на наличие совести кандидатов в судьи не проверяют. Между тем, именно справедливость служит тем критерием, которым обычный человек руководствуется, оценивая действия (бездействие) тех или иных должностных лиц.

Отсутствие действующего механизма защиты справедливости не лучшим образом отражается на качестве судебных решений. Об этом со всей убедительностью свидетельствует дело Николая Игнатьева. Напомню завязку этого дела. 18 ноября 2011 года судья Кировского суда Казани — ныне судья Верховного суда Татарстана — Эдуард Каминский предопределил судьбу муниципальной квартиры. Наниматель этой квартиры — Игнатьев прожил практически всю жизнь. Из них последние по времени двадцать лет — со своей супругой — Гюльнарой Зиннатуллиной.

Решив подселить к Игнатьеву постороннего для него гражданина — Ирека Каюмова, судья Каминский зачистил эту квартиру от Зиннатуллиной, несмотря на то, что именно она осуществляла за своим мужем — инвалидом I группы постоянный внешний уход.

Судья Каминский ошибся? Я так не думаю. Скорее всего, он задумал улучшить жилищные условия г-на Каюмова. И едва ли мог не понимать, что, с точки зрения закона, у того не было шансов получить муниципальное жилье законным образом.

Однако исполнительный комитет муниципального образования города Казани (ИКМО) г-на Каюмова в договор социального найма спорной квартиры не включил. В виду чего право пользования этой квартирой г-н Каюмов не приобрел.

Однако руководитель ИКМО — Алексей Песошин — ныне первый вице-премьер правительства Татарстана отказал автору этих строк — председателю Общественного совета, созданного при ИКМО в 2008 году — заключить с Игнатьевым договор социального найма. Свое решение г-н Песошин никак не обосновал, но, как я думаю, он понимал, что включить в договор с Игнатьевым постороннего для него г-на Каюмова невозможно. А обострять отношения с судом не хотел.

По заявлению Игнатьева судья Гульчачак Хамитова установила, что г-н Каюмов не является членом семьи нанимателя. Это обстоятельство заведомо было известно процессуальному истцу: в 2013 году в роли выступила прокуратура Кировского района Казани. Выступив в роли процессуального истца, она обратилась в суд с требованием к ИКМО об улучшении жилищных условий Игнатьева. Проявив незаконную заботу о несуществующем праве г-на Каюмова пользоваться квартирой Игнатьева.

Удовлетворив иск прокуратуры, судья Кировского районного суда Казани Владимир Морозов решил Игнатьева (без супруги, которую он сам же признал членом семьи нанимателя), а также г-на Каюмова с его детьми переселить в одну благоустроенную трехкомнатную муниципальную квартиру, тем самым превратив ее в коммунальную. Однако ИКМО не исполнил и это решение.

В 2015 году заместитель руководителя ИКМО Александр Лобов уведомил автора этих строк о том, что ИКМО все же приступил к исполнению решения судьи Морозова. Но не потому ли, что 18 мая 2015 года я обратился к прокурору Казани, указав на то, что в действиях (бездействии) должностных лиц ИКМО усматриваются признаки злостного уклонения от исполнения судебного решения (ст. 315 УК РФ). Ответа на это обращение не поступило до сих пор...

Насколько мне известно, руководитель ИКМО Денис Калинкин распорядился заключить договор социального найма с несуществующей в природе «семьей» Игнатьева-Каюмова. Это распоряжение судебный пристав-исполнитель посчитал основанием, достаточным для издания постановления об окончании исполнительного производства по решению судьи Морозова. Он, напомню, обязал ИКМО переселить Игнатьева (без жены) и Каюмова с его детьми в одно благоустроенное помещение. Но переселился только г-н Каюмов, который и стал единственным выгодоприобретателем по делу Игнатьева.

Для справки

По договору социального найма жилого помещения собственник передает такое помещение гражданину (нанимателю) для проживания (ст. 60 ЖК РФ). Договор социального найма заключается на основании соответствующего решения собственника (ст. 63 ЖК РФ). Граждане и юридические лица свободны в заключении договора (ст. 421 ГК РФ).

Ничуть не сомневаюсь в том, что г-н Каюмов согласится заключить договор социального найма, чтобы узаконить свое проживание в муниципальной квартире, которой он пользуется с января 2014 года. Однако исполнить судебное решение ИКМО может только ценой попрания ЖК РФ, потому что заключить договор социального найма с г-ном Каюмовым — собственником частного жилья, не признанным ни малоимущим, ни нуждающимся в муниципальном жилье, не переступи через закон невозможно!

Не сможет такой договор ИКМО заключить и с Игнатьевым, потому что тот отдает себе отчет в том, что переселение из изолированной квартиры пусть даже и в ветхом доме, где он с женой теперь вынужден проживать (правда, без регистрации и, соответственно, не получая положенных инвалиду субсидий), в коммуналку со всей очевидностью ухудшит его жилищные условия. Тем более что эта коммуналка расположена на недоступном безногому человеку втором этаже многоквартирного дома.

Проявляя настойчивость, автор этих строк в третий раз внес на рассмотрение ИКМО предложение — разработку рекомендаций по делу Игнатьева поручить Общественному совету по вопросам развития городского хозяйства, получив в ответ разъяснение г-на Лобова о том, что Общественный совет приостановил свою деятельность в мае 2012 года, то есть более трех лет тому назад, что ИКМО, по-видимому, не тревожит.

А меня — тревожит и поскольку от обязанностей руководителя этого нештатного подразделения ИКМО меня пока никто не освобождал, считаю целесообразным обратиться к жителям Казани и к депутатам казанской городской Думы: пожалуйста, поделитесь своим мнением об Общественном совете с его куратором — заместителем руководителя ИКМО — г-ном Лобовым. Копии своих обращений вы можете отправлять мне по электронной почте ae911@mail.ru.

Если депутаты и в самом деле заинтересованы в повышении эффективности своего взаимодействие с населением, просил бы их оценить целесообразность преобразования имеющегося Общественного совета при ИКМО в Общественный совет муниципального образования города Казани, благо идею такого совета поддержали участники круглого стола, состоявшегося еще 25 января 2007 года.

С формальной точки зрения, упомянутые решения судей Каминского и Морозова правосудны постольку, поскольку эти решения оставил в силе Верховный суд Татарстана. Но, как видим, правосудность судебного решения отнюдь не гарантирует его справедливости. А ведь есть способ профилактики несправедливых судебных решений. Это общественный контроль. Государство доверяет судьям? И Бога ради! Нужно только узаконить право субъектов общественного контроля инициировать проверку вступивших в силу судебные решений. Это станет возможным, если, как уже говорилось, имеющиеся основания пересмотра вступивших в силу судебных решений, предусмотренные п. 2 ст. 392 ГПК РФ, дополнить соответствующим заявлением зарегистрированного субъекта общественного контроля.

Согласится ли на это государство? Я в этом не уверен. Но, с другой стороны, оно не сможет воспрепятствовать тем, кто, желая добиваться справедливости, будет обращаться к региональной (Татарстан) правозащитной НКО, возглавляемой автором этих строк. Если вы, правдоискатель, желаете получить бескорыстные рекомендации по своему делу, опубликуйте описание этого дела на любой, доступной вам, площадке, отправив соответствующую ссылку по электронной почте nko_аp@mail.ru. Поступающие заявки будут рассматриваться по очереди в порядке их поступления.

Одна из важнейших функций государства — главного учреждения общества усматривается в поддержании устойчивости страны в целом. Успешность этой функции в существенной мере зависит от эффективности общественного контроля, что касается, в частности, и судебной системы.

Так что, судьи пусть себе судят как могут, понимая, что мы — общественники будем их контролировать на том простом основании, что общество превыше государства, основное назначение которого заключается в том, чтобы служить обществу.