Вклад философа в развитие государства

В своей статье «Метафизика власти: Идеология и государство» руководитель Центра исследований идеологических процессов Института философии РАН Александр Рубцов открывает нам глаза на идейный монополизм, который якобы прямо связан с монополией на власть. Причем приватизация идеологии равносильна узурпации власти или злостному нарушению антимонопольного законодательства.

Руководитель философского Центра явно не силен в экономике. Во всяком случае, он не отдает себе отчета в том, что термин «монополия», имманентный экономической науке, абсолютно не применим к кибернетике и что власти, включая государственную, присуще единоначалие.

Обретение Российской Федерацией какой-либо идеологии г-н Рубцов считает таким же преступлением против Конституции, как третий президентский срок. Не уточняя, впрочем, что это за овощ. В праве г-н Рубцов ориентируется, по-видимому, примерно так же, как и в экономике. А потому не понимает, что преступление (переступление) Конституции означает ничто иное, как нарушение предусмотренных ею норм. Использование им словосочетания «преступление против Конституции» означает, что сей документ г-н Рубцов числит субъектом, нарушение прав которого означает преступление.

Несколько слов о третьем президентском сроке. В совершенстве владея русским, прекрасно понимаю, что означает «третий президентский срок». Это когда один и тот же гражданин в третий раз избирается на высшую государственную должность. Точнее, понимал, потому что, ознакомившись с Определением Конституционного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. N 134-О «По делу о толковании статьи 81 (часть 3) и пункта 3 раздела второго „Заключительные и переходные положения“ Конституции Российской Федерации» я это понимание, увы, утратил.

«Государство идеологии», — пишет г-н Рубцов, — было еще при жизни нынешних поколений. У нового государства шансов держаться на скрепах идеологии на порядок меньше, чем у того, старого. Так ведь идеологические скрепы запрещены действующей Конституцией. Ее, как мне представляется, писали наши враги. Чего стоит один только запрет государству иметь собственную идеологии, который особенно хорош в совокупности с конституционным запретом цензуры.